против -
отрицательным (q = -1). Таким образом, предложенная трактовка сводит
различие между зарядами к различию направлений обхода одной и той же цепочки
состояний сущего, т.е. к различию направлений течения времени в собственных
мирах разных наблюдателей. В этой связи, полезно напомнить, что в свое время
Ричард Фейнман, один из создателей современной квантовой электродинамики,
указал на формальное сходство позитрона с электроном, движущимся вспять во
времени [см. Готт В.С. Философские проблемы современной физики.- М.- 1988
г.]. Не возникает ли здесь противоречия - если разноименные заряды из
каждого состояния сущего расходятся в противоположные стороны, то они в
принципе не могут сосуществовать в одном мире?! Действительно, их
собственные миры не совпадают, но любой из них, присутствуя в каждом
состоянии мира своего антипода, воспринимается последним как некое
устойчивое образование, сосуществующее вместе с ним. Причем, образование это
ведет себя, что называется, 'шиворот навыворот' (те состояния, которые для
одного являются прошедшими, для другого предстают как будущие). Вот эта-то
'странность' поведения и интерпретируется нами как противоположный
электрический заряд. Поскольку мировая цепочка одномерна, возможны лишь два
варианта ее прослеживания (от одного или от другого конца), а следовательно,
электрические заряды могут быть лишь двух типов. 2.5.1. ТРЕТИЙ ИНВАРИАНТ
Появление четвертой независимой характеристики, индивидуализирующей
описанный процесс, позволяет ввести для него еще один - третий инвариант.
Нетрудно убедиться, что для сформированной последовательности произведение
приращений координат: dx dy dz = (zi - xi)(xi - yi)(yi - zi) остается
неизменным по абсолютной величине, но меняется в знаке при изменении
направления обхода изображенного на рис.17 контура. Но тогда выражение J3 =
dx dy dz / q не зависит от указанного выбора, а следовательно, может
рассматриваться как величина, не зависящая от субъективного фактора, т.е.
представляющая собой один из аспектов 'объективного' определения данного
процесса. В отличие от первых двух инвариантов, в этом выражении фигурируют
не мгновенные значения координат, а их изменения. Мы знаем, что разные по
сложности наблюдатели могут различить в одном и том же движении (например,
переходе от состояния 1 к состоянию 2 - см. рис.17) разное количество
микрошажков, т.е. изменения координат dx, dy, dz оказываются величинами
субъективными. Изменения координат могут быть выражены в относительных
единицах: l = dx/x, m = dy/y, n = dz/z, откуда dx = lx, dy = my, dz = nz
(понятно, что чем сложнее наблюдатель, т.е. чем больше состояний он способен
различить, тем меньше величины l, m, n). Подставляя эти выражения в третий
инвариант, при заданном q получаем равенство: (l m n)(x y z) = J3 q = const.
Поскольку для рассматриваемого процесса действие имеет стационарное значение
(x y z = const), мы должны заключить, что и произведение lmn остается
неизменным. В результате, приходим к ситуации, подобной той, с которой
сталкивались при анализе второго инварианта: x y z = J3 q / (l m n) = const.
(() Такое выражение, как мы уже знаем, свидетельствует о наличии
удерживающей связи между наблюдателем и регистрируемым им объектом (см.
раздел 2.4.6). И тут опять возникают сомнения. Сопоставляя полученное
выражение с определением второго инварианта, мы должны заключить, что J2 =
J3 q / (l m n). Вместе с тем, если J2 и J3 представляют собой неизменные
'объективные' характеристики данного процесса, то произведение lmn зависит
от того, какой наблюдатель (простой или сложный) его регистрирует. Но
константа {J2} не может быть тождественна переменной {J3 q /(l m n)}! Мы в
который раз сталкиваемся с противоречием! Впрочем, нас это уже не пугает -
мы знаем, что противоречия не просто допустимы, а необходимы для
существования мира во времени. По сути, мир как раз и представляет собой
процедуру их разрешения. Наша же задача - разобраться в этой процедуре. В
данном случае, противоречие возникло из-за смешивания двух разных типов
определенности - определенности факта существования объекта и определенности
используемой им системы описания мира. Если для наблюдателя определен лишь
факт существования регистрируемого нечто, можно говорить только