Ричард Бах

Бегство от безопасности

жизни. Всё, что отделяет тебя от смерти, — двое простых смертных, которых ты едва знаешь и которые не до конца уверены, что хотят быть твоими родителями.

— Я помню свою прежнюю жизнь! Мне не нужно было дышать или есть, у меня не было тела, но я жил! Я выбрал своих родителей, а они выбрали меня! Я выбрал это время! Я помню...

Ты помнишь свои сны! Отблески в твоей пустой детской голове. Покажи нам эту жизнь, где она? Не можешь? Постарайся! Забыл, где она? Так быстро?

А ну, попробуй, малыш... задержи дыхание минуты на три, погуляй по льду минут пять, поспи в снегу десять, останься без матери день. Попробуй, потом расскажешь нам про свою Бесконечную Жизнь!

Мутное новорожденное сознание кружится, проигрывая по битве в минуту. Нет времени подумать, время принадлежит физическому миру.

Мир сражается на своей территории, истинно только то, что можешь увидеть своими глазами и потрогать своими руками. Принимаются только физические доказательства, всё остальное — пища для насмешек.

Я потерял равновесие, отброшен к стене. Младенцы не знают, с какого конца браться за меч. Я в меньшинстве, и даже самый бездарный из этой злобной армии, играючи изрубит в клочья меня, этого маленького мятежника, прежде, чем я научусь видеть.

Этот мир — весь, как острый камень, он больно ранит. Я исполосован до крови, а мама даже не знает, что я сражаюсь за свою жизнь.

— Всё хорошо, малыш, не плачь. Всё хорошо...

«Мама! — кричал я без слов. — Помоги мне!»

Говорить можно не только при помощи слов, и иногда мать может сказать больше, чем знает, когда ребёнок плачет.

Она потрепала меня по голове.

— Малыш. Драконы превосходят тебя числом, и они лгут. Ты можешь выбирать. Выбор таков. Первое: не обращай внимание на их блеф. Закрой глаза, воспрянь духом, вспомни, кто ты, вне пространства, вне времени, не рождающийся и не умирающий...

Я расслабился.

— ...и физический мир вскинет кулак в знак победы — Хо! Мёртв! Все глаза увидят твоё крошечное тело бездыханным, все пальцы согласятся, что пульса нет, и подпишут свидетельство, где твою победу назовут смертью.

Она поднесла меня к своему лицу.

— Второе: прежде чем твои внешние стены падут, как и должно произойти, если ты остаёшься, построй внутреннее пространство для защиты истины.

Храни в себе, что ты — бесконечная жизнь, выбирающая игровую площадку; храни, что окружающее существует с твоего согласия и ради твоих целей; храни, что твоя миссия — излучать любовь так, как ты это умеешь, в моменты, которые ты сочтёшь наиболее драматичными. Драконы — твои друзья!

Я прислушивался, вспоминая, к своей матери, чья жизнь соединяла меня с миром солнечного света, откуда я пришёл, и этим миром колеблющейся тьмы и нападений перед рассветом.

Она смотрела в мои расширившиеся от удивления глаза.

— Крепко держишь истину? — спросила она шёпотом о тайне, известной только нам двоим. — Создай кристалл вокруг твоего Я, глубже и крепче, чем пространство и время, создай щит, который ничто не сможет разбить...

Но, мама, я моргал, слушал и забывал. Даже ты — пространство и время. Ты — здесь, а не там. Сейчас ты со мной, а однажды ты умрёшь...

— Верно, — негромко ответила она. — Прислушайся к своим драконам. Я точно так же попалась в пространство-время, как и ты. Я умру, как и твой отец, и братья. И ты останешься один. Покорись. Сдайся.

Позволь твоим стенам обратиться в песок, позволь миру увлечь тебя в свой мутный водоворот, смирись с его ложью, научись в ней плавать, не сопротивляйся.

А внутри храни то, что ты запер, и однажды, двадцать ли, шестьдесят ли лет спустя, малыш, прикоснись к своей истине, и засмейся...

Я поверил ей и сдался драконам, увидел, как огромные голубые приливные волны разнесли на куски мои стены: нет выбора, нет вопросов; жизнь несчастная и короткая; несправедливость, у которой нет смысла; мы птенцы, выброшенные из гнезда; мы лемминги, глупо выброшенные на скалы случая, без всякого смысла. Добро пожаловать на Землю, идиоты.

— Уау! — сказал я. — Здесь классно!

* * *

Вот так-то лучше, прошипели мои драконы, крепче сжимая меня. Жизнь гораздо легче, когда не сопротивляешься. Нужно учиться, а не вспоминать.

Твои глаза закрыты — открой их.

Твоё тело расслаблено — напрягись.

Твоё сознание расширено — сфокусируй его.

Твоя душа безмятежна — отдай её нам.

Они говорят по очереди, не умолкая ни на минуту.