Чэнь Кайго , Чжэнь Шуньчао

Восхождение к ДАО

свидетельствует о себе самим фактом своего отсутствия. Оно есть «вечноотсутствующая» реальность, которая даже не требует веры в себя, ведь верят в нечто сущностное, предметное. Скорее, Дао «внушает доверие» к себе.

Не более заметен даосизм и в жизни китайского общества. Исторически он всегда существовал в виде самостоятельных, немногочисленных и замкнутых школ, в которых из поколения в поколение передавалась неизъяснимая «мудрость Дао». Чтобы стать восприемником этой мудрости, требовалось посвятить ее постижению всю жизнь — до последнего дня и часа. Вот эта «передача Дао» и составляла главный raison d'etre отдельных школ и всей традиции даосизма. Все же прочие аспекты практики, начиная с методик совершенствования и кончая культами божеств, ценились даосами лишь в той мере, в какой способствовали претворению этой главной посылки даосского миропонимания, Самое бессмертие — высшая цель духовного подвижничества во всех религиях — было для даосов результатом соучастия в «вечнопреемственности духа», которая означала неустанное воссоздание, возобновление опыта предельной полноты и прозрачности, осиянности сознания. Отношения между учителем и учеником имеют в даосизме совершенно исключительное значение и заслоняют собой даже отношение человека к богам, которые, заметим, в Китае рассматривались как души выдающихся людей полетать даосским учителям. Мудрость даосов — это в конце концов безыскуснейшая правда вечнотекучести духа, регистрируемая с протокольной сухостью школьной генеалогией на манер библейского: «Авраам родил Исаака...». Но к этой простейшей из истин еще надо подойти. Нужно многое знать и уметь, многое пережить, пройти долгий — не бесконечно ли долгий? — путь духовного мужания, чтобы исполнить предназначение человеческого сердца: стать сосудом, хранящим в себе «подлинность жизни». И не знаменательно ли, что само слово «дао» по-китайски означает «путь»? Не будучи сущностью, Дао обозначает существо бесконечного пути человеческого совершенствования — даже за пределами совершенства. «Когда достигаешь вершины, не останавливайся — иди дальше». — говорили подвижники Дао.

Мудрость Дао — это ликующая радость опознания неисповедимых глубин жизни. Вечная игра отражений незамутненного Кристалла Вселенной. И значит, вечное возвращение, Присутствие неизбывного в вечнотекучем... В истинно великом свершении нет ничего особенного, сиречь преходящего, частного. «Обыкновенное сознание — вот Дао», — гласит чань-буддийское изречение. Даосы же утверждали, что Дао — нечто в высшей степени естественное. Ничто так не претит духу «жизни в Дао», как наигранная торжественность, гордыня многознайства, мирское тщеславие. Но даосская простота дается великим подвигом самопревосхождения, и узки врата, в нее ведущие. Еще и сегодня даосские монастыри остаются в Китае самыми недоступными для туристов и прочих любопытствующих. До сих пор, насколько мне известно, ни один иностранец не стал законным учеником даосского учителя. Более того, ни один посторонний не имел возможности наблюдать подлинный быт даосов и их духовную практику.