Надежда Первухина

Имя для ведьмы - 3

Скоро ты у меня по-другому запоешь!”

Она прошла на кухню и лучезарно улыбнулась родителям:

- Хотите, я сделаю лазанью? Только переоденусь и руки помою... - и напевая, отправилась переодеваться.

Авдей посмотрел вслед дочери, потом перевел взгляд на Вику:

- Ты когда-нибудь знала женщин, по доброй воле готовящих лазанью?

- Только в твоих фантастических романах, - последовал ответ.

* * *

... Что лазанья! Что утка по-пекински! Что пражские кнедлики с соусом вустершир! Все это ничтожная мелочь по сравнению с тем, что Дарья Белинская действительно намеревалась сотворить!

Спасибо хитровану квартирному, в нужную минуту подсунувшему юной ведьмочке нужную книжку!

Мама, конечно, и догадаться не могла о замысле своей дочери-ведьмы, потому что свято была уверена в том, что раз все книги увезены, то и знаний Дарье набраться неоткуда. Правда, в какой-то момент Дарья чуть не сорвала всю операцию - когда мама увидела на ее туалетном столике алую атласную ленту, блестевшую в свете дня, как пролитая кровь.

- Странно, - сказала тогда Вика. - Ты же давным-давно перестала заплетать косы, Дарья. Зачем тебе лента?

Дашка, путаясь и внутренне трепеща, солгала что-то о букете ко дню рождения одноклассницы, об упаковке подарка... Вика вроде бы поверила. Даша не заметила, что мама на глаз определила длину ленты - ровно четырнадцать дюймов, число, кратное семи, - и о чем-то глубоко задумалась... Однако больше не приставала к дочери с расспросами.

Даша - со своими сокровищами (носовым платком вампира и зеркальцем, обернутым лопушком) - едва дождалась, когда все домашние улягутся спать, и потихоньку прокралась в старую детскую, после обвала потолка ставшую комнатой с дурной репутацией и потому нежилой.

Здесь, в тайничке под кроватью, у ведьмочки все было заранее приготовлено. Она уселась на полу, разложила перед собой два лоскута: свою детскую косынку и носовой платок вампира - и принялась рисовать на них контуры фигурок.

- Это я, - шептала Даша, выкраивая из сложенной пополам косынки первую фигурку. - А это Рома, - таинственно улыбалась она, манипулируя с носовым платком.

Быстро, словно училась на курсах койки и житья, Дарья сшила половинки каждой фигурки, сделав их похожими на наволочки с ручками-ножками. (Разумеется, точнее было бы написать “Курсы кройки и шитья”. Но дето в том, что современным девушкам приходится заканчивать вышеупомянутые в тексте курсы быстрее, чем все остальные. Хотя шить многие тоже любят и даже умеют... - Автор). Потом отложила фигурки и сверилась с текстом в растрепанной книжке:

- Нужно набить куколку травами, посвященными богине любви... Лепестки розы, так... Пустырник, вербена... Незабудки! Да, точно, вот они! И повторять при этом имя любимого. Рома, Рома...

Куколка “Рома” лежала на полу, набитая душистыми травами. Дарья торопливо зашила в “любимом” дырочку для набивки (а то ведь останется с дыркой - все мозги растеряет!) и принялась за свою куколку. Свою она сделала не особенно старательно, да и зачем: ведь вся сила любовной магии должна сконцентрироваться на вожделенном, как написано в заветной книжице, объекте. Обидным было то, что у возлюбленного вампира она сумела украсть лишь носовой платок, тогда как в книге рекомендовалось использовать его нательное белье, полотенце или, на крайний случай, простыню, на которой меж ведьмой и ее пассией происходил акт совокупления.

- Ничего, платок тоже подействует, - шептала Дарья, стыдливо и смутно представлявшая себе то, что происходит на простынях. Она вообще-то не собиралась заходить так далеко. Ей ведь нужна возвышенная и чистая любовь, а не примитивные радости секса. Пока.

Наконец обе пузатенькие куколки с нарисованными маркером корявыми личиками лежали перед Дашей. Она вздохнула и плотно прижала их друг к другу. Теперь следовало крепко-накрепко обмотать куколок алой лентой, символизирующей кровь и крепость чувств, и при этом шептать заговор:

Чтоб тебе без меня

Не пилось, не спалось и не пелось,

Чтоб средь ночи и дня

В сине небо тебе не гляделось.

Чтобы книги валились из рук,

Паруса опадали без ветра,

Чтоб любимая, брат или друг

Все ушли от тебя без ответа.

Чтоб тебе без меня,

Как без солнца - пшеничному полю.

Не согреть у огня

Тебе сердца, не выйти на волю

Из объятий моих. Оплету

Тебя, словно лозой виноградной.

Я тебя уведу

По дороге своей безоглядной.

Чтоб тебе без меня

Не дышалось, как рыбе без моря.

Чтоб не смог променять

Ты любовь на свободу и волю...