Барб Хенди, Дж С Хенди

Дампир

об этом Карлин, он вряд ли так высоко оценил бы своего собеседника.

– А сейчас, – сказал он вслух, – нам нужно идти в укрытие. Все уже и так знают, что им надо делать. Я предпочел бы остаться поблизости от таверны. Со стороны моря уже есть охрана, так что мы с тобой устроимся в этой лачуге. Если что, ударим по ним с двух сторон.

Карлин снова кивнул. Отчего то Лисил вспомнил вдруг свою красавицу мать, зеленые кроны деревьев своей далекой родины. Зимой эти деревья сбрасывали листву, по весне зеленели и расцветали – совсем не то, что угрюмые ели и сосны здешних мест. Никогда в жизни ему и в голову не приходило, что он может погибнуть, защищая от вампиров простых жителей заурядного приморского городка. С другой стороны, старался он по большому счету не для Карлина и не для прочих горожан. Изо всех лиц, которые сейчас проплывали в его сознании, по настоящему дорого было ему лишь одно – бледное, серьезное,

обрамленное густыми черными волосами, в которых на свету играли рыжие искорки.

* * *

Тиша никогда никому не говорила о кое каких своих качествах, которые развились в ней после того, как Кориш обратил ее. Повышенная чувствительность к запаху, например, казалась ей свойством, неподобающим женщине, почти непристойным. И тем не менее, незамеченной войдя в Миишку и пробираясь к таверне Магьер, она ощутила, что запах города изменился. Смесь напряжения и страха терзала ее обоняние тем сильнее, чем ближе она подходила к «Морскому льву». И при всем этом – тишина совершенно обезлюдевших улиц.

Раскинув мысленные сети, она тотчас уловила сумятицу чужих мыслей:

Я пить хочу. Где мама?

Джошуа всегда меня дразнит, потому что я маленького роста.

Когда вырасту – выйду замуж за Лисила.

Хоть бы Магьер поскорей их всех перебила.

«Что за простаки эти смертные», – подумала Тиша. И тут в сетях затрепыхался целый клубок мыслей, исходивших из одного источника. Окрашенных страхом, но чистых, простых и ясных.

Дети. Где же они?

Полуприкрыв глаза и запрокинув лицо, Тиша озиралась в темноте, словно пыталась определить направление ветра.

Бесшумно ступая, она шла вдоль вереницы домов и остановилась, когда поток детских мыслей стал особенно сильным и отчетливым. Тиша открыла глаза и увидела, что стоит перед конюшней на окраине города, неподалеку от таверны Магьер. На крыше конюшни затаились двое взрослых мужчин. Тиша чувствовала, как они напряжены, и совсем нетрудно было подтолкнуть их, обратить их