нужно в уборную. Ждал, когда Эдди начнет выспрашивать, что случилось, и нет ли у них случайно с собой порошка?
Но Эдди молча смотрел на него. Теперь он не чесался, теперь он вообще не шевелился.
Легкий ветерок гнал через стоянку обертку от «Ринг Динга». Тишину нарушали только шелест ее об асфальт и холостое жужжание клапанов фургона.
Понимающая улыбка Кола дрогнула.
— Забирайся к нам, Эдди, — сказал Джек, не повернув головы. — Давай прокатимся.
— Куда? — спросил Эдди, прекрасно зная ответ.
— К Балазару. — Джек так и не обернулся, только провел рукой по баранке. На среднем пальце правой его руки сверкнуло массивное золотое кольцо с ониксом, который торчал из металла, точно глаз гигантского намекомого. — Он интересуется, что с товаром.
— Товар у меня. Все нормально.
— Вот и славно. Значит, и не о чем волноваться. — Джек Андолини по прежнему смотрел прямо перед собой.
— Но мне сперва нужно подняться к себе, — сказал Эдди. — Переодеться, поговорить с Генри…
— И не забудь принять дозу, — осклабился Кол, обнажив крупные желтые зубы. — Вот только принять то, чувак, тебе нечего.
Дад а чув? — подумал в сознании Эдди стрелок, и оба невольно вздрогнули.
Кол это заметил, и улыбка его стала шире. А а, вот и она, Эдди, говорила его улыбка. Старая добрая Наркоманская Чесотка. А то я уже было начал преживать. Желтые зубы, обнаженные в этой улыбке, тоже не улучшали общего впечатления.
— Это еще почему?
— Мистер Балазар подумал, что для всех будет лучше, если на хате у вас будет чисто, — пояснил, не повернув головы, Джек. Он продолжал наблюдать за миром: занятие, по мнению любого стороннего наблюдателя, для такого индивидуума невозможное. — На случай, если кто то решит проверить.
— Например, люди с ордером от федеральных властей, — добавил Кол. Мордоворот его так и сиял злобной радостью. Эдди почувствовал, что и Роланду тоже хочется врезать по этим гнилым зубам, которые делают гнусную эту улыбку еще гаже, хотя гаже и некуда. Это совпадение побуждений немного его подбодрило. — Он нанял уборщиков, чтобы помыли стены и пропылесосили ковры, и заметь, Эдди, он ни цента с вас не возьмет за все это!
А вот сейчас ты спросишь, нет ли у меня чего, — говорила улыбка Кола. — О да, сейчас ты спросишь, Эдди, мой мальчик. Потому что ты можешь и не любить кондитера, но конфетки ты любишь, верно? И теперь, когда ты знаешь, что Балазар позаботился, чтобы ваши запасы исчезли…
Внезапная мысль, мысль неприятная и пугающая, сверкнула в его мозгу. Если они забрали их запасы…
— Где Генри? — спросил