Карлос Кастанеда

Отделенная реальность

такова склонность моей

натуры. Причина, по которой я говорю, что я выбрал это, в

том, что я в и ж у , но это не значит, что я выбираю

жить, несмотря ни на что из того, что я в и ж у . Ты

сейчас не понимаешь меня из-за своей привычки думать так,

как смотришь, и думать так, как думаещь.

Его заявление очень меня заинтересовало. Я попросил его

объяснить, что он имеет в виду. Он повторил ту же самую

конструкцию несколько раз, как бы давая себе время, чтобы

построить ее другими словами, и затем выразил свою точку

зрения, сказав, что под д у м а н ь е м он имеет в виду

ту постоянную идею, которую мы имеем обо всем в мире. Он

сказал, что в и д е н ь е разгоняет эту привычку, и до

тех пор, пока я не научусь в и д е т ь , я не смогу, в

действительности, понять то, что он имеет в виду.

- Но если ничего не имеет значения, дон Хуан, то почему

бы иметь значение тому, научусь я видеть или нет?

-однажды я уже сказал тебе, что наша судьба, как людей,

состоит в том, чтобы учиться для добра или для зла. Я

научился в и д е т ь и говорю тебе, что ничего в

действительности не имеет значения. Теперь твой черед;

может, однажды ты будешь в и д е т ь , и ты узнаешь

тогда, имеют вещи значение или нет. Для меня ничего не имеет

значения, но, может быть, для тебя все будет его иметь.

К настоящему времени ты должен уже знать, что человек

знания живет действиями, а не думаньем о действиях и не

думаньем о том, что он будет делать после того, как выполнит

действие. Человек знания выбирает тропу с сердцем и следует

по ней. И потом он с м о т р и т - и веселится и смеется,

и потом он в и д и т - и знает. Он знает, что его жизнь

будет закончена, в конечном счете, очень быстро. Он знает,

что он также, как кто бы то ни было еще, не идет никуда. Он

знает, потому что в и д и т , что ничего нет более

важного, чем что-либо еще.

Другими словами, человек знания не имеет ни чести, ни

величия, ни семьи, ни имени, ни страны, - а только жизнь,

чтобы ее прожить. И при таких обстоятельствах единственное,

что связывает его с людьми, - это его контролируемая

глупость. И, таким образом, человек знания предпринимает

усилия и потеет, и отдувается; и если взглянуть на него, то

он точно такой же, как и любой обычный человек, за

исключением того, что глупость его жизни находится под

контролем.

При том, что ничего не является более важным, чем

что-либо еще, человек знания выбирает поступок и совершает

его так, как если бы последний имел для него значение. Его

контролируемая глупость заставляет его говорить (делает его

сказывающим - в.М.), что то, что он делает, имеет значение,

и делает его действующим так, как если б такое значение

действительно было; и в то же время он знает, что это не

так, поэтому, когда он выполнит свой поступок, он отходит в

сторону в мире, и то, были ли его поступки хорошими или

плохими, принесли они результаты или нет, ни в коей мере не

является его заботой. С другой стороны, человек знания может

избрать то, что он будет совершенно пассивен и никогда не

будет действовать, и будет вести себя так, как будто быть

пассивным, действительно, имеет для него значение. И он

будет совершенно искренен и в этом также, поскольку это

также будет его контролируемой глупостью.

Я вовлек себя в этом месте в очень путанные попытки

объяснить дон Хуану, что я интересуюсь тем, что же будет

мотивировать человека знания поступать каким-то определенным

образом, несмотря на то, что он знает, что ничего не имеет

значения. Он мягко засмеялся прежде, чем ответить.

- Ты думаешь о своих поступках, поэтому ты веришь в то,

что твои поступки настолько важны, насколько ты думаешь они

важны. Тогда как в действительности ничего из того не важно,

что кто-либо делает. Н и ч е г о . Но тогда, если в

действительности ничего не имеет значения, то как, ты

спрашиваешь меня, я продолжаю жить? Было ба проще умереть,

именно так ты говоришь и веришь, потому что ты думаешь о

жизни точно также, как ты думаешь обо всем остальном, как ты

теперь думаешь, на что же похоже в и д е н ь е . Ты

хотел, чтобы я тебе его описал для того, чтоб ты мог начать

думать об этом точно также, как ты думаешь обо всем

остальном. В случае в и д е н ь я , однако, думанье не

является составной частью, поэтому я не могу рассказать

тебе, что это такое - в и д е т ь . Теперь ты хочешь,

чтоб я описал тебе причины моей контролируемой глупости, и я

могу тебе только сказать, что контролируемая глупость очень

похожа на в и д е н ь е . Это нечто такое, о чем нельзя