Карлос Кастанеда

Отделенная реальность

будто я смотрел на свет

сквозь свои полузакрытые веки. Свечение, казалось,

расширялось и удалялось. Он, должно быть, начал подходить ко

мне, потому что свет стал более интенсивным и более

различимым. Он что-то сказал мне. Я пытался понять и потерял

вид свечения, а затем я сказал дону Хуану как я вижу его в

повседневной жизни; он был в двух шагах от меня. Он сел

лицом ко мне.

Когда я точно сосредоточил свое внимание на его лице, я

начал воспринимать неясное свечение. Его лицо было как бы

перекрещено тонкими лучами света. Лицо дона Хуана выглядело

так, как будто кто-то блестел крошечными зеркалами на него;

когда свет стал более интенсивным, лицо потеряло свои

контуры и снова стало аморфным светящимся предметом. Я

воспринимал еще раз эффект пульсирующих вспышек света,

исходящих из области, где должен быть его левый глаз. Я не

сосредоточил свое внимание на нем, но умышленно пристально

смотрел на соседнюю область, которая, как я предполагал,

была его правым глазом. Я поймал сразу вид ясной, прозрачной

заводи света. Это был жидкий свет.

Я заметил, что ощущение было больше, чем наблюдение;

это было чувство. Лужа темного, жидкого света имела

чрезвычайную глубину. Она была "дружественной", "доброй".

Свет, который излучался из нее, не взрывался, но кружился

медленно внутренне, создавая прелестные отблески. Свечение

способом, который давал мне ощущение прелести.

Я видел симметричный круг сверкающих всплесков света,

который расширялся ритмически в вертикальной плоскости

светящегося пространства. Круг расширялся, чтобы закрыть

почти всю светящуюся поверхность, а затем сокращался до

точки света в середине сверкающей лужи. Я видел расширение и

сокращение круга несколько раз. Затем я умышленно перевел

глаза, не теряя пристального взгляда, и смог видеть оба

глаза. Я различал ритм обоих видов световых вспышек. Левый

глаз испускал всплески света, которые действительно

выдавались из вертикального плана, в то время, как правый

глаз испускал всплески, которые не выдавались. Ритм обоих

глаз был переменным: свет левого глаза вспыхивал наружу, в

то время, как излучающиеся световые лучи правого глаза

собирались и кружились внутри. Затем свет правого глаза

расширился, чтобы закрыть всю светящуюся поверхность, в то

время, как вспыхивающий свет левого глаза отступил.

Дон Хуан должен был повернуть меня еще раз, и я снова

смотрел на вспаханное поле. Я слышал, что он говорил мне

наблюдать за человеком.

Человек стоял у камня и смотрел на меня. Я не мог

различить черты его лица - его шляпа закрывала большую часть

его лица. Через момент он подсунул свою сумку под правую

руку и начал идти вправо от меня. Он дошел почти до конца

вспаханной площади, изменил направление и сделал несколько

шагов к оврагу. Затем я потерял контроль над своим

сосредоточением, и он исчез и, поэтому, остался только

пейзаж. Изображение пустынных кустов наложилось на него.

Я не помню ни того, как я вернулся к дому дона Хуана,

ни того, что он делал со мной, чтобы "привести меня назад".

Когда я проснулся, я лежал на моем соломенном мате в комнате

дона Хуана. Он подошел ко мне и помог мне встать. У меня

кружилась голова; желудок был расстроен. Дон Хуан очень

быстро и умело отвел меня к кустам в стороне от его дома.

Меня стошнило, и он рассмеялся.

Потом я почувствовал себя лучше. Я посмотрел на свои

часы: было одиннадцать часов пополудни. Я вернулся спать до

часа следующего дня, как я думал, и был снова самим собой.

Дон Хуан продолжал спрашивать меня, как я себя

чувствовал. У меня было ощущение рассеянности. Я не мог

действительно сконцентрироваться. Я ходил вокруг дома

некоторое время под внимательным надзором дона Хуана. Он

следовал за мной. Я чувствовал, что ничего не мог делать, и

снова уснул. Я проснулся поздно после полудня и чувствовал

себя намного лучше. Я обнаружил много раздавленных листьев

вокруг себя. В действительности, когда я проснулся, я лежал

на животе на куче листьев. Их запах был очень сильным. Я

вспомнил, что стал сознавать запах до еще до того, как

полностью проснулся.

Я вышел за дом и обнаружил дона Хуана, сидевшего у

оросительной канавы. Когда он увидел меня приближающимся, он

неистово замахал мне остановиться и вернуться в дом.

- Беги внутрь! - крикнул он.

Я вбежал в дом, и он присоединился ко мне через

некоторое время.

- Никогда не ищи меня, - сказал он. - Если ты хочешь

видеть меня, то жди меня здесь.

Я извинился. Он сказал, чтобы я не изнурял себя в