Ричард Бах

Иллюзии

члены одной

Семьи

Растут под одной крышей."

Я не понял, какое это отношение имеет ко мне, и решил,

что впредь я не должен позволять книге думать за меня. Я

залез под одеяло и, не засыпая, долго лежал в тепле, как

выключенная лампочка. В небе надо мной сияли тысячи звезд,

которые, наверное, были иллюзиями, но, несомненно, красивыми

иллюзиями. Когда я опять открыл глаза, уже занималась заря.

Розовый свет и золотые тени. Я проснулся не из-за света, а

оттого, что нечто мягко коснулось моей головы. Сперва я

подумал, что это травинка. Потом я решил, что это жук, но он

так сильно ударился о мою руку, что я испугался, что он ее

сломает. Это был ключ 9/16, здоровенный кусок металла. Он

ткнулся в меня слету, и я моментально проснулся. Проснувшись

окончательно, я с изумлением наблюдал, как он плавно

опустился на землю, и, наконец, замер. Когда я поднял его,

он снова был все тем же разводным ключом 9/16, который я

знал и любил, все таким же тяжелым, таким же удобным в

работе.

- У, дьявол!

Я никогда не чертыхаюсь - с детства к этому не приучен,

но сейчас я был искренне озадачен, и эти слова сами слетели

с моего языка. Что случилось с моим ключом? Дональд Шимода

был где-то за горизонтом, по крайней мере милях в

шестидесяти отсюда. Я поднял эту штуку, повертел ее в руках

и осмотрел со всех сторон, чувствуя себя доисторической

обезьяной, которая никак не может понять, как это у нее

перед глазами крутится колесо. Но как-то это можно же было

об'яснить.

В конечном итоге я сдался, положил ключ в чехол с

инструментами и развел костер, чтобы испечь оладьи. Спешить

было некуда. Если бы я захотел, я смог бы остаться здесь на

целый день.

Оладьи с одной стороны уже поджарились, и их пора было

переворачивать, когда я услышал в небе какой-то звук.

Этот звук никак не мог быть звуком самолета Шимоды,

никто не смог бы отыскать меня на этом поле среди миллионов

других полей среднего запада, но я знал, что это летит он. Я

принялся насвистывать какой-то мотивчик, поглядывая то на

оладьи, то на небо и думая о том, что бы такое поспокойнее

ему сказать, когда он приземлится.

Это действительно был трэвел эйр, он пролетел низко над

флитом, поднялся в пижонском развороте, скользнул вниз и

приземлился на скорости 60 миль в час, как и подобает

добропорядочному трэвел эйру. Он подрулил и выключил мотор.

Я молчал. Помахал рукой, но не сказал ни слова. Я продолжал

посвистывать.

Он вылез из кабины и подошел к костру.

- Привет, Ричард.

- Ты опоздал, - сказал я, - мои оладьи почти сгорели.

- Извини.

Я протянул ему чашку воды из ручья, жестяную миску с

половиной оладьев и немного маргарина.

- Чем кончилось все дело? - спросил я.

- Все о'кэй, - ответил он с мгновенной полуулыбкой, - я

все-таки спас свою жизнь.

- Я сомневался в том, что у тебя это получится.

Некоторое время он молча ел оладьи.

- Ты знаешь, - в конце концов сказал он, глядя в свою

тарелку, - все-таки это порядочная гадость.

- Тебя никто не заставляет есть мои оладьи, - рассердился

я. - почему все их ненавидят? П_о_ч_е_м_у

н_и_к_т_о н е л ю б и т м_о_и о_л_а_д_ь_и? Почему, о мой

просвещенный учитель?

- Что ж, - улыбнулся он, - я скажу тебе то, что мог бы

сейчас сказать тебе сам господь бог: ты веришь в то, что они

вкусные, и поэтому они тебе нравятся. Попробуй с'есть их,

отбросив свою глубокую веру в их прекрасные вкусовые

качества, и они покажутся тебе чем-то вроде... Пожара...

После наводнения на мельнице, тебе не кажется? А траву в

них, я полагаю, ты положил специально?

- Прошу прощения, она попала туда случайно. Но разве

оладьи сами по себе - не трава и подгоревшие места - сами-то

оладьи - разве они...

- Ужасные, - сказал он, возвращая нетронутыми все,

кроме самой первой. - уж лучше я останусь голодным. А

персиков у тебя не осталось?

- Остались, там, в коробке.

Как он отыскал меня в этом поле? Двадцативосьмифутовый

самолет в десяти тысячах миль прерий - это не такая уж

простая мишень, особенно если лететь против солнца. Но я дал

себе зарок не спрашивать его об этом. Если ему захочется, он

скажет сам.

- Как ты меня отыскал? - спросил я его. - ведь я мог

приземлиться где угодно.

Он открыл банку и ел персики с ножа... Непростой трюк.

- Одинаковых людей всегда тянет друг к другу, - пробормотал

он, уронив ломтик персика.

- О?

- Космический закон.

- О.

Я доел оладьи и выскоблил сковородку песком из ручья.

Все-таки это были вкусные оладьи.