Пауло Коэльо

Алхимик

Языку.

-- Я просто напомнил тебе то, что ты знал и без меня.

Алхимик постучал в ворота монастыря. К нему вышел монах в

черном, они о чем-то коротко переговорили по-коптски, и Алхимик пригласил Сантьяго войти.

-- Я сказал, что ты мне поможешь.

На монастырской кухне Алхимик развел огонь в очаге, монах

принес ему кусок свинца, и Алхимик, опустив его в железный сосуд, поставил на плиту. Когда свинец расплавился, он достал из кармана стеклянное желтое яйцо, отколупнул от него крохотный, не больше булавочной головки, осколок, обмазал его воском и бросил в расплавленный свинец.

Жидкость стала красной как кровь. Алхимик снял котел с огня и дал ей остыть, беседуя тем временем с монахом о войне в пустыне.

-- Боюсь, что это надолго, -- сказал он.

Монах досадовал: из-за войны караваны уже давно стояли в

Гизехе. «Но на все воля Божья», -- добавил он смиренно.

-- Верно, -- сказал Алхимик.

Когда котел наконец остыл, Сантьяго и монах в восторге

переглянулись: свинец, принявший круглую форму сосуда, в котором лежал, превратился в золото.

-- Неужели и я когда-нибудь научусь этому? -- спросил юноша.

-- Это была моя Стезя, -- моя, а не твоя. Я просто хотел тебе показать, что это возможно.

Они снова вернулись к воротам обители, и там Алхимик разделил золотой диск на четыре части.

-- Это тебе, -- сказал он, протягивая одну монаху. -- За то, что всегда радушно встречал паломников.

-- За свое радушие я получаю слишком много, -- возразил монах.

-- Никогда так больше не говори. Жизнь может невзначай услышать и дать в следующий раз меньше, -- ответил Алхимик и повернулся к Сантьяго.—А это тебе, взамен тех денег, что достались вождю.

Юноша тоже хотел сказать, что это золото стоит гораздо больше, но смолчал.

-- Это мне, -- продолжал Алхимик. -- Я должен вернуться домой, а в пустыне идет война.

Четвертый кусок он снова протянул монаху:

-- Это—тоже для Сантьяго. Может, понадобится.

-- Но ведь я иду за сокровищами! -- воскликнул тот.—И я

уже совсем близко!

-- И я уверен, что ты их найдешь, -- сказал Алхимик.

-- Но тогда зачем мне золото?

-- Потому что ты уже дважды лишался всего, что имел. В

первый раз тебя обманул мошенник, во второй обобрал вождь. Я старый суеверный араб и верю в правоту нашей пословицы, а она гласит: «Что случилось однажды, может никогда больше не случиться. Но то, что случилось два раза, непременно случится и в третий».

Они сели на коней.

-- Хочу рассказать тебе историю о снах, -- молвил Алхимик.

-- Подъезжай поближе.

Юноша повиновался.

-- Так вот, жил да был в Древнем Риме, во времена

императора Тиберия, один добрый человек, и было у него два сына. Один стал воином и отправился служить на самую дальнюю окраину империи. Второй писал стихи, приводившие в восхищение весь Рим.

Однажды старику приснился сон, будто к нему явился небесный вестник и предрек ему, что слова, написанные одним из его сыновей, будут известны во всем мире, и люди спустя много сотен лет будут повторять их. Старик заплакал от счастья: судьба была к нему щедра и милостива, ибо даровала высшую радость, какую только может испытать отец.

Вскоре он погиб—пытался спасти ребенка из-под тяжелой повозки, но сам попал под колеса. Поскольку жизнь он вел праведную, то прямо отправился на небеса, где повстречал вестника, явившегося к нему во сне.

-- Ты был добрым и хорошим человеком, -- сказал он ему.—

Жизнь твоя была исполнена любви, а смерть—достоинства. Я могу выполнить любую твою просьбу.

-- И жизнь была ко мне добра, -- отвечал старик. -- Когда ты явился мне во сне, я почувствовал, что все мои усилия были не напрасны. Ибо стихи моего сына будут переходить из поколения в поколение. Для себя мне просить нечего, но всякий отец гордился бы славой того, кого он пестовал, учил и наставлял. А потому мне бы хотелось услышать в далеком будущем слова моего сына.

Вестник прикоснулся к его плечу, и оба они в мгновение ока очутились в далеком будущем—в огромном городе, среди тысяч людей, говоривших на неведомом языке.

Старик опять прослезился от радости.

-- Я знал, что стихи моего сына переживут века, -- сквозь

слезы сказал он.—Ответь мне, какие его строки повторяют все эти люди.

Вестник ласково усадил старика на скамейку и сам сел с ним рядом.