ОШО

Пустая лодка. Беседы по высказываниям Чжуан Цзы (Ч

поведет. Его молитвы тоже были безумны.

Однажды он призвал суд, еврейский суд, всех десятеро судей. Суд

явился на его зов, и этот рабби заявил: 'Я настаиваю на

возбуждении дела против Господа Бога, так что решайте, как

наказать этого парня Бога. Я представлю все основания для этого,

все доказательства того, что Бог несправедлив и преступен'.

Судьи очень перепугались, но они вынуждены были его выслушать,

поскольку он был рабби, глава храма. И он разобрал этот случай

так, как это делает адвокат в суде.

'Бог, ты создал этот мир, -- произнес он, воздев глаза к небу,

-- а теперь ты шлешь посланцев, чтобы учить нас, как от него

отречься. Что за глупость! Ты дал нам желания, а теперь все твои

учителя приходят и говорят: 'Избавься от желаний'. Ты вообще

думал, что делаешь? А если мы совершили какие-то грехи, так на

самом деле это _ты_ виновник, ибо зачем же ты создал

желания?'

Как суд должен был поступить? Он был прав, но суд постановил,

что этот человек окончательно сошел с ума и его следует изгнать

из храма.

А человек этот действительно говорит правду. Он так сильно любит

Бога, что он с ним на 'ты', настолько близки их отношения. 'Что

ты делаешь? Хватит, остановись, не делай больше глупостей', --

просит он. Он должен очень любить божественное, чтобы иметь

право так себя вести.

И рассказывают, что Бог сразу остановился, когда тот воззвал.

Ему пришлось послушаться этого человека.

И Ангелы вопросили: 'Ты вдруг остановился, что случилось?'

'Тот Сумасшедший молится. -- объяснил Он. -- Мне придется

послушаться его, ибо, что бы он ни говорил, это все истина, а он

так сильно любит меня, что тут всякие формальности ни к чему...'

В любви, в ненависти все разрешено, все позволено.

Этот Сумасшедший шел по улице, и к нему обратилась женщина. 'Уже

сорок лет, как я все мечтаю и мечтаю о ребенке. -- попросила

она. -- И если в течении трех или четырех лет ребенка у меня не

будет, то это станет уже невозможно. Помоги мне'.

'Я могу помочь, -- сказал тот Сумасшедший, -- потому что у моей

матери была та же беда. Сорок лет она все надеялась и надеялась,

но детей все так и не было. Тогда она пошла к Баал Шему,

мистику; она рассказала ему обо всем, и он вмешался. Моя мать

дала ему очень красивую шляпу. Баал Шем надел эту шляпу,

взглянул наверх и сказал Богу: 'Что же это ты делаешь? Так

несправедливо. В просьбе этой женщины нет ничего дурного, так

даруй же ей ребенка'. А через девять месяцев родился я'.

Тогда женщина, сияющая и счастливая, воскликнула: 'Я схожу домой

и принесу тебе шляпу прекраснее, чем ты когда-либо видел. И

тогда у меня родится ребенок?'

'Ты не поняла, в чем тут дело, -- ответил тот Сумасшедший. --

Моя мать никогда не знала этой истории. Твоя шляпа тут не

поможет, ты упустила суть. Ты не можешь имитировать

религиозность, ты не можешь изобразить молитву. В тот момент,

когда ты прикидываешься, ты все теряешь'. И когда бы люди ни

приходили к этому Сумасшедшему, он говорил: 'Не имитируй, не

подражай, выбрось все свои писания'.

Когда этот сумасшедший умирал, ему пришлось сжечь все книги, что

были о нем написаны. Последнее, что он сделал, -- он сказал

своим ученикам: 'Пройдитесь по дому и поищите, и скажите мне,

что ничего не осталось, чтобы я мог умереть спокойно. Ни единого

письма, написанного мной, не должно остаться; иначе после того,

как я умру, люди начнут следовать; а когда вы кому-то следуете,

вы теряете самую суть ваших действий'. Поэтому все было собрано

и сожжено. Тогда он объявил: 'Вот теперь я могу спокойно

умереть, я не оставлю за собой никаких следов'.

Эти мудрецы никого и ничего не боятся. Как мудрец может кого-то

бояться? Он может смотреться дураком, с какой стороны ни глянь,

ему незачем выставлять напоказ свою мудрость.

Следили вы когда-нибудь за собой? Вы всегда пытаетесь показать

свою мудрость, вы всегда ищите жертву, которой вы можете

продемонстрировать свое знание, прямо разыскиваете, охотитесь на

кого-нибудь, кто слабее, чем вы -- потом вы наброситесь на него

и покажете ему, какой вы мудрый.

Мудрому не нужно быть эксгибиционистом. Все, что у него есть --

оно и так есть, само по себе. Он не осознает этого, он не

торопится это показывать. Если вы хотите найти это, то вам

придется порядком потрудиться. Если вам нужно узнать, благороден

ли он, то для этого вам придется раскрыться самому.

Он не старается делать деньги

и не возводит бедность в добродетель.