ОШО

Пустая лодка. Беседы по высказываниям Чжуан Цзы (Ч

как болезнь, как червь, точащий сердце, они

всегда в страхе перед превосходящими их, перед высшими.

Хуэй Цзы был премьер-министром в Лян.

Он считал, что обладает тайными сведениями,

что Чжуан Цзы завидует ему,

и замышляет вытеснить его.

Политики не способны мыслить иначе. Прежде всего нужно понять

следующее: вы сами есть то, что вы думаете о других. Ваши

желания, ваше честолюбие, ваши амбиции строят вашу модель

восприятия, штамп. Если вы гонитесь за деньгами, то вы уверены,

что все мечтают разбогатеть. Если вы вор, то вы все время

проверяете свой карман; это выдает в вас вора. Ваше внутреннее,

скрытое желание, ваши устремления -- это язык вашего понимания.

Политики всегда думают в терминах заговоров, конспираций:

'Кто-то собирается вытеснить меня, кто-то собирается избавиться

от меня...' Потому что это то, чем занимаются они сами, это то,

что они делают всю свою жизнь: строят заговоры. Политики -- это

конспираторы. Таков их язык. А вы видите других сквозь призму

собственного ума, вы проецируете на других качества, скрытые

глубоко внутри вас. Хуэй Цзы подумал: 'Этот Чжуан Цзы замышляет

сместить меня'.

Когда Чжуан Цзы прибыл в Лян, министр послал слуг схватить его.

Но, хоть они и искали три дня и три ночи, найти его не смогли.

Это великолепно!

Полиция способна находить только воров -- они могут понять друг

друга. Ум полицейского и ум вора не отличаются один от другого

-- воры в услужении правительству и есть полиция. Их умы, их

способы мышления одинаковы, различны только лишь их хозяева. Вор

в услужении самому себе, полицейский в услужении государству --

но и тот, и другой -- воры. Вот почему полицейским удается

ловить воров. Если вы пошлете садху искать вора, он не найдет

его, потому что он будет смотреть на других сквозь свой ум.

Один рабби в праздничный день проходил мимо молодого человека.

Тот курил, а курение запрещалось в этот день. Поэтому рабби

остановился и спросил его: 'А известно ли тебе, молодой человек,

что сегодня праздник, и тебе не следовало бы курить?'

'Да, я знаю, что сегодня праздник', -- сказал молодой человек.

Он все равно продолжал курить -- мало того, он пустил дым в лицо

рабби.

'А знаешь ли ты, -- спросил рабби, -- что в праздник курить

запрещено?'

Молодой человек высокомерно ответил: 'Да, я знаю, что это

запрещено'. И курил дальше.

Рабби поднял глаза к небу и произнес: 'Отец, этот молодой

человек прекрасен. Он, возможно, и нарушает закон, но никто не

может заставить его лгать. Он правдивый человек. Он говорит:

'Да, я знаю, что это религиозный день, и да, я знаю, что курение

запрещено'. Запомни на судный день, что этого молодого человека

не могли заставить солгать'.

Это прекрасный рабби. Это ум садху. Он не видит дурного, он

всегда видит только прекрасное.

Полиция не могла отыскать Чжуан Цзы, это было невозможно. Они

могли бы найти его, если бы он был честолюбивым человеком, если

бы он устраивал заговоры, если бы он думал политическими

понятиями -- тогда он мог бы быть пойман. Полиция, вероятно,

искала в тех местах, где его не было, а пути их, надо полагать,

неоднократно пересекались. Но он был нищим, нечестолюбивым

человеком. Он не замышлял заговоров. Для заговоров у него не

было ума; он был похож на дуновение ветра. Полиция разыскивала и

разыскивала много дней, но не могла найти его.

Вы можете найти только то, чем являетесь вы сами. В других вы

всегда находите себя, потому что другие -- это всего лишь

зеркала. Для того, чтобы поймать Чжуан Цзы, нужен Лао Цзы. Никто

другой не смог бы поймать его; для кого он мог быть понятен? Был

нужен Будда; Будда догадался бы, где его искать. Но полицейский?

-- невозможно! Это было бы возможным, только если б он был

вором. Взгляните на полицейского, каков он есть, как он говорит,

на грязный язык, который он использует; язык этот даже более

вульгарен, чем язык воров. Полицейскому необходимо быть

вульгарнее вора, в противном случае воры одержали бы победу.

Как-то раз полиция задержала одного человека, и на суде его

спросили: 'Скажите, когда вас задержали, что вам сказал

полицейский?'

'Как же я могу здесь, в суде, повторить то, что он сказал? --

изумился тот. -- Это будет оскорблением суда! Да и вообще, это

может вас шокировать'.

'Пропустите нецензурные выражения и повторите нам, что он

сказал', -- сказал судья.

Тот человек подумал и ответил: 'Тогда... полицейский ничего не

сказал'.