Авессалом Подводный

Возвращенный оккультизм или Повесть о тонкой семерке

точки зрения, но в эпохи

царствования Желтого Короля именно такие ученики выбиваются в первые.

Желтый может сильно исказить обучающий поток и фигуру учителя, которого

человек станет подозревать в обмане с различными целями, аналогично тому как

сильный дракон часто создает у человека впечатление, что учитель

самоутверждается за его счет - а в выраженных случаях действительно посылает

такого учителя. В свою очередь, в глазах учителя ученик с сильным желтым -

потенциальный обманщик, от которого можно ожидать любой лжи и которому нужно

по десять раз все втолковывать, но все равно он поймет все совершенно

превратно.

Есть у желтого и теоретическое обоснование. 'Всякое понимание есть

непонимание', - сказал известный филолог Вильгельм фон Гумбольдт. 'Другого

разве ты поймешь - мысль изречения есть ложь', - утверждал не менее известный

поэт XIX века Федор Тютчев. Однако то, что извинительно в устах поэта, не

подобает ученому, тем более материалистической эпохи. Любое несоответствие

положений точек сборки ведет к некоторому взаимонепониманию людей, но это

иногда вовсе не мешает идущему через них контакту эгрегоров, качество

которого и является критерием правильности человеческого взаимопонимания.

На высоком уровне обучения точку сборки нужно фиксировать с высокой

точностью, и здесь наводки желтого должны быть минимальными. Если он все же

незаметно обманывает человека, возможно возникновение карты с фальшивыми

знаками: человек думает, что они открывают каналы в один эгрегор, а реально

он оказывается совсем другим. Вообще честность в обучении - палка о двух

концах, и трудности здесь принципиальные - высокие материи нельзя объяснить

человеку, пока он сущностно не переменится так, что будет способен их

воспринять, а до того у него может быть о них лишь общее, и, конечно,

неадекватное представление на уровне более или менее подходящих сравнений и

метафор. Тем не менее, обучение не может идти строго последовательно, человек

нуждается в заглядывании далеко вперед, и тогда может быть относительно

честным, а может заниматься различными спекуляциями, инвольтируя желтого -

своего и ученика.

Черный.

С точки зрения черного, знание подобно сардинке в консервной банке -

банку следует вскрыть, а рыбку съесть; основным инструментом обучения, таким

образом, выступает консервный нож. Отношение черного к естественному ходу

процесса обучения, когда человек раскрывается навстречу учителю и обучающему

эгрегору, обычно резко отрицательное, т.к. он воспринимает его как угрозу и

насилие. 'Мало ли чему тебя там научат, - хмуро говорит он хозяину, - да и

пнуть при случае запросто могут - ведь ты фактически беззащитен'. Здесь

черный, безусловно, прав: настоящее обучение всегда таит в себе потенциальную

опасность, и внутренняя перестройка, ему сопутствующая, может оказаться очень

болезненной, но, тем не менее, необходимой.

Но, конечно, черный не мыслит в терминах необходимости, а тем более,

высшей, и потому вполне может броситься на обидчика (учителя) с кулаками. Это

вполне распространенное, скорее даже типичное его поведение в период его

обучения. Поэтому типичной, можно сказать, освященной веками фигурой для

учителя является огромный черный, способный справиться со всеми черными

учеников одновременно. Например, в цивилизованной Англии, этой цитадели и

оплоте мировой культуры, до сих пор, по сведениям автора, не отменены

телесные наказания школьников.

Тем не менее, попытки силой загнать точку сборки ученика в необходимое

положение обречены на провал: здесь требуется добровольное сотрудничество,

т.е. человек должен сам уговорить своего черного отойти в сторону и не мешать

(и уж точно не помогать): обучение - это, если можно так выразиться, женское,

а не мужское занятие, где нужно настраиваться и воспринимать, а не

настраивать и управлять. Если черный учитель много сильнее черного ученика,

то ученик, безусловно, учится, но совсем не официально обозначенному

предмету, а искусству обороны в условиях превосходящего противника; обычно в

помощь не справляющемуся черному отправляются желтый и змей, и начинается

окопная война, то, что М.Горький назвал 'Мои университеты', познание жизни

низших слоев тонкого мира и их разнообразных материализаций (читатель может,

с большой пользой для себя, почитать в высшей степени экзистенциальное

произведение пролетарского писателя 'На дне' и проследить игру тонких семерок

действующих лиц).