Г. Гурджиев

Встречи с замечательными людьми (Часть 1)

живущий в Карсе, не ходит раз в неделю или в

крайнем случае раз в две недели в турецкие бани, его знакомые начнут испытывать

к нему неприязнь и даже отвращение и найдут, что от него очень плохо пахнет,

хотя это может и не соответствовать истине. А в Санкт-Петербурге все наоборот:

если человек из приличного общества даже намекнет на то, что он посещает баню,

его сочтут некультурным, неинтеллигентным человеком. И если этот человек

действительно любит попариться и хочет следовать этой привычке, он будет

вынужден скрывать ее от окружающих как что-то постыдное, чтобы сохранить хорошую

репутацию.

Очень хорошо иллюстрируют мою мысль два случая, о которых я тебе расскажу, -

продолжал Богаевский. - Это происходило у нас в Карсе, и в свое время эти

события привлекли всеобщее внимание. Первое - суд над лейтенантом К. и второе -

самоубийство лейтенанта Макарова.

Лейтенант К. предстал перед трибуналом за избиение сапожника Иванова, в

результате которого тот лишился глаза. Подсудимый был оправдан, когда судьи

узнали в процессе расследования, что сапожник очень досаждал лейтенанту К. и

распространял о нем порочащие его слухи.

Заинтересовавшись этим делом, я, несмотря на решение суда, провел собственное

расследование, расспросив знакомых и родственников пострадавшего, чтобы лично

удостовериться в том, каковы действительные причины поступка лейтенанта К.

Как я узнал, этот лейтенант заказал у сапожника сначала одну пару сапог, а потом

еще две и обещал заплатить ему за работу в двадцатых числах месяца, когда будет

получено жалованье. Так как деньги не были посланы в срок, сапожник пришел к

лейтенанту с просьбой вернуть долг. Офицер обещал заплатить на следующий день, и

так продолжалось довольно долго. Лейтенант кормил его обещаниями, не отдавая

денег, однако Иванов не прекращал свои визиты, так как для него эти деньги были

очень важны. Для того чтобы купить кожу для сапог, он потратил все свои

сбережения, и ему нечем было кормить своих шестерых детей.

В конце концов приходы сапожника так надоели лейтенанту, что он приказал своему

денщику гнать того взашей, а если он заявится снова, задать ему хорошую трепку.

Денщик, человек добродушный, не стал бить Иванова, как ему было приказано, а

желая по-дружески убедить его не раздражать хозяина, пригласил сапожника на

кухню. Иванов присел, а денщик начал ощипывать гуся, предназначенного для

жаркого. Видя это, сапожник заметил: 'Ваш хозяин, не заплатив мне долга, ест

каждый день жареных гусей, а мои дети пухнут с голоду!'

В это время лейтенант К. случайно зашел в кухню и услышал эти слова. Он в

бешенстве схватил со стола свеклу и ударил Иванова в лицо так сильно, что выбил

ему глаз.

Второй случай, - продолжал Богаевский, - так сказать, полная противоположность

первому. Некий лейтенант Макаров не смог заплатить долг в установленный срок

капитану Машвелову и поэтому застрелился. Следует сказать, что Машвелов был

известным карточным шулером. Каждый день он кого-нибудь обыгрывал, и для всех

было очевидно, что он не чист на руку Некоторое время тому назад лейтенант

Макаров сел играть в карты с другими офицерами, среди которых был и Машвелов, и

не только проиграл все деньги, что имел при себе, но даже занял некоторую сумму

у этого Машвелова, обещая вернуть ему их через три дня. Так как это была

довольно большая сумма и он не смог достать столько денег к указанному сроку,

Макаров застрелился, чтобы не запятнать честь офицера.

Оба эти события случились из-за денег. В первом случае должник выбил глаз своему

кредитору, во втором случае должник предпочел застрелиться. Почему так вышло?

Потому что знакомые Макарова стали бы презирать его, если бы он не заплатил

карточного долга, тогда как в случае с долгом Иванову все было в порядке вещей,

даже если бы его дети умерли с голоду. Своевременный возврат долга сапожнику не

предусмотрен кодексом офицерской чести.

Такие события возможны потому, что люди забивают своим детям головы всеми

мыслимыми и немыслимыми предрассудками и таким образом мешают самой природе

развивать в них совесть'.

Богаевский убеждал меня не поддаваться влиянию социальных и национальных

предрассудков. Он говорил: 'Настоящему человеку необходима настоящая, истинная

мораль, которая исходит от совести и дана нам Господом Богом в заповедях.

Совесть повсюду одна: здесь, в Карсе, в Петербурге, в Америке, на Камчатке и на

Соломоновых островах. Сегодня ты здесь, а завтра можешь оказаться в Америке, и