Г. Гурджиев

Встречи с замечательными людьми (Часть 1)

в современной научной литературе и не находя ответов на многие

вопросы, мы направили все свое внимание на древнюю литературу. Получив

возможность работать с огромным собранием старинных книг, мы почерпнули много

нового. Мы решили поехать в Александрополь и найти там тихое уединенное место,

где могли бы полностью посвятить себя чтению древних книг. Мы выбрали древние

развалины города Ани, расположенные в тридцати милях от Александрополя, и

поселились здесь, среди руин, построив хижину и покупая еду в ближайших аулах и

у пастухов.

Ани стала столицей империи Багратидов в 961 году, была завоевана византийцами в

1046 году и уже к тому времени называлась Городом Тысячи Церквей. Позже она была

захвачена турками-сельджуками; между 1125 и 1209 годами пять раз захватывалась

Грузией; в 1239 году была завоевана монголами ив 1313 была полностью разрушена в

результате землетрясения. Среди руин находятся развалины резиденции Патриарха,

построенной в 1010 году, развалины двух церквей также одиннадцатого века и

церковь, возведенная около 1215 года.

Не могу обойти молчанием факт, который может заинтересовать моих читателей.

Приведенные здесь даты, относящиеся к армянской столице Ани, - это единственная

информация, которую я взял из официальных источников. Это мое первое и последнее

обращение к энциклопедии.

Существует древняя легенда, объясняющая, почему этот город, названный сначала

Городом Тысячи Церквей, впоследствии стал называться Городом Тысячи и Одной

Церкви. Как-то раз жена одного пастуха пожаловалась мужу, что шум и суета,

которую создают в церкви толпящиеся прихожане, мешают ей полностью отдать себя

молитве. И этот пастух, вняв жалобам жены, построил для нее особую церковь.

Должен отметить, что в те времена слово пастух имело несколько иное значение.

Прежде пастухи владели теми стадами, которые они пасли, и часто были очень

богатыми людьми. Когда этот человек закончил строительство церкви, он назвал ее

Церковью жены пастуха Пиу, и с тех пор Город Тысячи Церквей стал называться

Городом Тысячи и Одной церкви. Согласно другим источникам, задолго до того как

пастух построил свою собственную Церковь, в этом городе было более тысячи

церквей. Но найденный в результате раскопок камень с надписями подтверждает

истинность истории о богатом пастухе и его набожной жене.

Живя среди руин этого древнего города и проводя все время за чтением и

обсуждением прочитанного, мы иногда для отдыха проводили раскопки в надежде

найти что-нибудь интересное, так как среди развалин Ани было много подземных

ходов. Однажды мы с Погосяном, копая в одном из таких подземелий, обнаружили

место, где характер грунта изменялся, и, пробиваясь дальше, открыли узкий

проход, конец которого был завален камнями. Разобрав этот завал, мы увидели

маленькую комнату с арками, согнувшимися от времени. Это была монастырская

келья, почти пустая, с полом, засыпанным черепками простой глиняной посуды и

древесной трухой, несомненно являвшейся остатками деревянной отделки. Не сразу в

некоем подобии ниши мы обнаружили груды древних пергаментов. Некоторые из них

полностью превратились в пыль, другие более или менее сохранились. С предельной

осторожностью мы отнесли их в нашу хижину и попытались прочесть. Оказалось, что

они были заполнены надписями на языке, который сперва показался нам армянским,

но тем не менее мы ничего не смогли прочесть. Я владел армянским в совершенстве,

как и Погосян, и все-таки наши попытки разобраться в этих надписях оказались

безуспешными, так как это был древнеармянский, имеющий мало общего с современным

армянским языком. Пергаменты так заинтересовали нас, что мы спешно вернулись в

Александрополь, захватив их с собой, и провели много дней и ночей за их

расшифровкой. Наконец, ценой огромных усилий, постоянно консультируясь со

знатоками древнеармянского языка, нам удалось кое-чего добиться. Оказалось, что

это письмена, посланные одним монахом другому, некоему отцу Арему. Нас особенно

заинтересовало одно из них, носившее загадочный характер. К сожалению, этот

пергамент был значительно поврежден и некоторые слова прочесть было абсолютно

невозможно, но мы добились немалого успеха в расшифровке письма. Нас больше

всего заинтересовал конец, а не начало этого исторического документа. Начинаясь

обычным длинным приветствием, оно заканчивалось пожеланием счастья и

благополучной жизни в некоем монастыре, где, как можно было предположить, тогда