Г. Гурджиев

Встречи с замечательными людьми (Часть 1)

от которого я длительное время не имел новостей,

наконец вернулся в Старую Бухару Узнав, что я живу в Новой Бухаре, он на

следующий день пришел ко мне. На вопрос о причине его столь долгого отсутствия

Богга-Эддин ответил, что ему посчастливилось познакомиться с одним

необыкновенным человеком и, чтобы иметь возможность часто беседовать с ним, он

согласился быть проводником в экспедиции по реке Амударье. Богга-Эддин добавил,

что теперь они вместе вернулись в Старую Бухару.

'Этот удивительный человек - член одной древней религиозной секты, известной под

названием Сармунг, главный монастырь которой расположен где-то в самом сердце

Средней Азии. Оказывается, этот человек откуда-то знает тебя, и когда я

предложил ему встретиться с тобой, он охотно согласился. Он сказал, что хотя ты

и кафир, но твоя душа познала истину'.

Должен пояснить, что кафирами здесь называли инородцев и иноверцев, это

относилось ко всем европейцам, которые в соответствии с местными понятиями были

не людьми, а скорее животными, не имеющими души.

Рассказ о новом знакомом Богга-Эддина так заинтересовал меня, что я попросил его

устроить нашу встречу как можно быстрее. И вскоре она состоялась. Я много

общался с этим человеком и заслужил такое доверие с его стороны, что однажды он

предложил мне провести некоторое время в главном монастыре его религиозного

братства.

'Возможно, там вы найдете ответы на вопросы, которые не дают вам покоя', -

сказал он и добавил, что охотно поможет мне попасть туда при условии, что я

соглашусь дать клятву никому не рассказывать о том, что я там увижу.

Конечно, я с благодарностью принял это предложение, согласившись на все условия.

Я сожалел только о том, что мне придется расстаться с Соловьевым, который стал

мне ближе, чем родной брат. Я спросил у моего нового знакомого, можно ли мне

взять в эту экспедицию моего лучшего друга. Немного подумав, тот ответил, что не

возражает, при условии, что мой друг тоже даст соответствующую клятву и что я

могу поручиться за его порядочность. Я подтвердил, что Соловьеву можно

безоговорочно доверять. За время нашей дружбы я убедился, что он может держать

слово.

Обсудив все, мы договорились ровно через месяц встретиться на берегу Амударьи,

где будут ждать четыре проводника, которые должны отвести нас в монастырь после

того, как мы назовем пароль. В условленный день Соловьев и я оказались возле

развалин старинной крепости, где встретились с четырьмя киргизами, посланными за

нами. Обменявшись паролем, мы спешились и по их требованию поклялись сохранить в

тайне все, что мы узнаем в этой экспедиции. Затем мы тронулись в путь, причем

нам на глаза были надвинуты башлыки.

Всю дорогу мы держали данное слово, не пытаясь приподнять башлык, чтобы

определить, где находится наш караван. Нам позволяли снимать их только во время

привала, когда мы останавливались, чтобы отдохнуть и подкрепиться. Но во время

движения башлыки с нас снимали всего дважды. В первый раз это произошло на

восьмой день пути, когда нашей кавалькаде пришлось преодолевать горное ущелье по

подвесному мосту. Он был так узок, что пройти по нему можно было только гуськом,

держа лошадей в поводу.

По характеру местности мы предположили, что находимся где-то в долине Пянджа или

Зеравшана, так как ширина потока была довольно значительной, а мост напоминал

нам висячие мосты, уже увиденные нами на этих реках.

Должен сказать, что я предпочел бы идти по этому мосту с закрытыми глазами.

Может быть потому, что мы долгое время ехали с закрытыми глазами или по какой-

нибудь другой причине, но я никогда не забуду своего страха и тревоги во время

этого перехода. Я долго не мог заставить себя сделать первый шаг.

Такие мосты часто встречаются в Туркестане, где нет возможности построить более

капитальное сооружение и где, чтобы преодолеть это опасное место длиной в милю

обходным путем, пришлось бы сделать крюк в двадцать миль.

Ощущения, которые испытываешь, ступив на это шаткое сооружение и заглянув на дно

ущелья, где змеится горный поток, можно сравнить с ощущениями альпиниста,

взглянувшего вниз с вершины горы Эйфель. Глядя вверх, человек не видит вершин

окружающих гор, для этого необходимо отъехать от их подножия на несколько миль.

Подвесные мосты обычно не имеют поручней и так узки, что двигаться по ним можно

только гуськом. Хуже то, что они колышутся вверх-вниз, и идущий ощущает себя

так, как будто он прыгает на батуте. А если прибавить и резонные сомнения в том,