Г. Гурджиев

Встречи с замечательными людьми (Часть 1)

русского купца

Иванова, начали закупку 'особо прочной древесины' в виде длинных тонких стволов,

а также покупали коз и овец и вскоре имели целое стадо. Затем мы начали усердно

учиться передвигаться на ходулях, сначала на коротких, потом на все более

длинных.

Ровно через двенадцать дней, одним чудесным утром наш необычный кортеж

отправился в путь, сопровождаемый блеянием коз и овец, лаем собак, ржаньем

лошадей и ревом ослов. Он растянулся в длинную процессию, похожую на те, которые

сопровождали передвижение особ королевской крови. Далеко по окрестностям

разносились наши веселые песни, раскачивались на ходу вытянувшиеся в одну линию

импровизированные носилки. И конечно, как всегда остроумные замечания Елова

вызывали дружные взрывы хохота.

Пережив в пути две ужасные песчаные бури, уже через несколько дней мы оказались

в самом сердце пустыни. При этом мы совершенно не измучились и даже, как в шутку

предлагал Елов, учили в дороге иностранные языки. Это место было главной целью

нашей экспедиции.

Все происходило так, как мы планировали, за исключением происшествия с

Соловьевым. Передвигаясь, как правило, по ночам, мы руководствовались указаниями

одного из участников нашей экспедиции, опытного астронома Даштамирова, который

умел ориентироваться по звездам.

Однажды на рассвете мы сделали привал, чтобы подкрепиться самим и покормить

наших овец.

Было еще совсем рано. Солнце только начинало появляться из-за горизонта. Мы с

удовольствием завтракали свежеприготовленной бараниной с рисом, когда на

горизонте внезапно появилось стадо верблюдов. Мы сразу догадались, что это были

дикие животные. Соловьев - страстный охотник и отличный стрелок - немедленно

схватился за винтовку и побежал в ту сторону, где виднелись силуэты верблюдов, а

мы, посмеиваясь над этой слабостью нашего друга, продолжали отдавать должное

вкусному горячему блюду, прекрасно приготовленному в этих экстраординарных

условиях. Я называю их экстраординарными, потому что, находясь в сердце пустыни,

окруженные со всех сторон раскаленными песками, путешественники, как правило, не

имеют возможности развести огонь, так как на протяжении сотен миль можно не

найти даже деревца саксаула. Мы же разводили огонь не менее двух раз в день,

готовя себе кофе или чай, и не простой чай, а исключительно тибетский,

раскладывая небольшой костер из костей забитых овец. Этим комфортом мы обязаны

Погосяну, который подал идею делать специальные 'седла' для овец, несших бурдюки

с водой, из деревянных планок. И каждый раз, когда мы забивали себе на обед

очередную овцу, ее деревянное 'седло' обеспечивало нас дровами для костра.

Прошло полтора часа с тех пор, как Соловьев отправился охотиться на диких

верблюдов. Мы уже собирались продолжать наше путешествие, а он все не появлялся.

Прождав еще полчаса, все забеспокоились. Нам была известна пунктуальность

Соловьева, который никогда не опаздывал. Предположив, что могло случиться какое-

нибудь несчастье, все мы, захватив свои ружья, отправились на поиски нашего

товарища. Вскоре мы заметили стадо верблюдов и направились к нему. Но когда мы

подошли поближе, животные, очевидно, почувствовав наше присутствие, двинулись в

южном направлении. Мы решили пойти за ними. Прошло уже четыре часа с тех пор,

как исчез Соловьев. Внезапно мы заметили человека, лежавшего на песке в сотне

шагов от нас. Подбежав, мы узнали нашего друга, который был уже мертв. Верблюд

прокусил ему шею почти насквозь. Это было трагедией для всех нас, любивших этого

необыкновенного человека.

Сделав носилки из наших винтовок, мы отнесли Соловьева в лагерь, где в тот же

день под руководством Скридлова, исполнявшего обязанности священника, с большой

торжественностью совершили обряд похорон. Оставив одинокую могилу в самом сердце

пустыни, мы немедленно покинули это проклятое место.

И хотя было затрачено много усилий на то, чтобы отыскать легендарный город,

покоящийся среди песков, мы отказались от наших планов и решили покинуть пустыню

как можно скорее. Повернув на восток, мы через четыре дня пути достигли

Кернанского оазиса, где кончалась пустыня, и продолжали двигаться дальше, но уже

без нашего товарища Соловьева.

Мир твоей душе, мой самый близкий и преданный друг!

ЧАСТЬ VII

ЕКИМ-БЕЙ

Я хочу посвятить эту главу воспоминаниям еще об одном моем друге, которого я

считаю выдающимся человеком и чья биография, особенно в последние годы, то ли по