Г. Гурджиев

Встречи с замечательными людьми (Часть 2)

и запасные детали для выполнения заказов, во-

вторых, я надеялся, что среди всякого старья и ненужного хлама смогу найти что-

нибудь ценное, так как я интересовался антиквариатом.

За несколько дней до моего отъезда я на базаре случайно встретился с тем

грузином, с которым однажды столкнулся в буфете на одной из станций Закавказской

железной дороги. Сейчас он занимался поставкой продуктов питания для российской

армии и предложил мне купить несколько старых металлических кроватей.

Я отправился к нему в тот же вечер, и мы спустились в подвал посмотреть на

хранившиеся там кровати. Завершив этот осмотр, я поспешно выбрался наверх и

начал обсуждать условия сделки, только когда мы вышли на улицу и отдышались.

Дело в том, что в подвале стоял невыносимый запах, как я узнал, он исходил от

двадцати бочек с сельдью, стоявших здесь, которые были закуплены в Астрахани для

офицерской столовой. Когда первые две бочки открыли, оказалось, что сельдь

протухла. Чтобы не рисковать своей репутацией поставщика продуктов питания,

торговец решил больше никому не предлагать эту сельдь и избавиться от нее как

можно скорее.

Его особенно раздражало то, что, потеряв значительную сумму на закупке этого

товара, он должен к тому же потратиться на то, чтобы вывезти двадцать тяжелых

бочек на свалку, иначе санитарная комиссия могла оштрафовать его.

Пока он рассказывал, я стал прикидывать, нельзя ли как-нибудь заработать на

этом. Ход моих мыслей был таков.

Есть двадцать бочек протухшей селедки, которую собираются выбросить на свалку.

Но пустая деревянная бочка стоит один рубль. Значит, надо придумать, как

освободить тару от пахучего содержимого бесплатно, ведь оплата вывоза сельди на

свалку обойдется почти в ту же сумму, что стоят сами бочки.

И внезапно меня осенило: селедка, особенно протухшая, - это отличное удобрение,

и владельцы садов согласятся вывезти, опорожнить и почистить бочки, если им это

удобрение достанется бесплатно. Получив пустые бочки, я окурю их, чтобы отбить

запах, и смогу без труда продать, так как деревянные бочки пользуются хорошим

спросом. В результате я получу 20 рублей, затратив на всю эту коммерческую

операцию не более получаса, причем никто не проиграет, даже грузинский поставщик

сэкономит некоторую сумму на оплате за вывоз двадцати тяжелых бочек на свалку.

Придя к такому выводу, я сказал этому человеку:

'Если вы немного сбавите цены на кровати, я бесплатно вывезу все двадцать

бочек'.

Он согласился, и я пообещал ему забрать этот дурно пахнущий товар на следующее

утро.

Заплатив за кровати и погрузив их на арбу, я захватил также одну бочку с

сельдью, чтобы показать ее какому-нибудь садовнику. Вернувшись в мастерскую, мы

все сгрузили и затащили на склад.

Как раз в это время в мастерскую зашел один старый еврей, отец работающих у нас

мальчиков. Он бывал здесь довольно часто, чтобы помочь своим сыновьям или просто

с кем-нибудь из нас поболтать. Я присел во дворе покурить и заодно отдохнуть, и

внезапно мне пришла мысль скормить этих протухших сельдей моим поросятам. Ничего

не объясняя пришедшему старику, я попросил его помочь мне открыть бочку.

Когда крышка была снята, этот старый еврей наклонился над бочкой, принюхался и

внезапно воскликнул: 'Какая отличная сельдь! Давненько мне не доводилось ее

отведать, думаю, с тех пор, как я оказался в этой проклятой стране'.

Это меня озадачило. Прожив большую часть своей жизни в Азии, где не едят сельди,

я в ней совершенно не разбирался. Мне изредка приходилось пробовать ее, но она

так неприятно пахла, что я никогда не мог понять, свежая она или нет. Я не мог

пропустить мимо ушей слова человека, который долго жил в России и держал

лавочку, торгуя разным товаром, в том числе и сельдью.

Я осторожно переспросил его, не ошибся ли он, расхваливая эту рыбу, на что

обиженный до глубины души собеседник ответил: 'Какие могут быть сомнения.

Отличные сельди пряного посола!'

Все еще не избавившись от сомнения, я сказал этому человеку, что по случаю купил

целую партию таких сельдей и что у нас есть такое поверье: если товар

распакован, то часть его должна быть продана немедленно, тогда дальнейшая

торговля пойдет успешно.

Таким путем я хотел окончательно убедиться в том, что товар действительно

доброкачественный. Недалеко от моей мастерской жило много евреев, большинство из

которых занимались торговлей. Так как уже наступил вечер, почти все магазины