Ребенка положили на одну чашу, драгоценности - на другую, и чаша с
ребенком опустилась.
- Даси - воровка, - закричали советники, - она украла несколько дорогих
вещей. По договору она должна отдать царевне все свое имущество и стать ее
рабыней.
С того дня Куттувилякку снова зажила с мужем в мире и согласии. Счастье
ее было так велико, что она совсем забыла о своем спасителе - царе змей.
"Я помог ей возвратить любовь мужа, а она позабыла обо мне, - тосковал
Нагараджа. - Конечно, я мог бы ее ужалить, но это не исцелит меня от горя.
И она умрет так быстро, что не успеет почувствовать боль. Отныне мы с ней
разлучены. А пока я жив, мне ее не разлюбить. Остается только одно:
напомнить ей о себе своей смертью".
И вот как-то ночью он обвился вокруг узла ее волос и умер.
Утром, проснувшись, царевич увидел на голове у жены пятиглавого змея и,
встревоженный, поспешил ее разбудить. От страха и под тяжестью змеиного
тела царевна не могла поднять голову. Пришлось отстричь ей волосы.
Только тогда Куттувилякку поняла, что произошло.
"Нагараджа помог мне завоевать снова любовь мужа, а я о нем совсем
позабыла. Я нарушила свой долг. Что же мне делать? Хоть он и змей, он был
моим возлюбленным. А его душа обретет покой, только если обряд сожжения
совершит его сын!" - подумала она, проливая горькие слезы.
- Змея мертва. Чего же ты плачешь? - в недоумении спросил ее муж.
- Мой дорогой супруг, - ответила царевна, - этот змей жил у нас на
заднем дворе. И я поклялась воздать ему должные почести, если вы
возвратитесь ко мне. Но когда вы возвратились, я была так обрадована, что
забыла о змее. Поэтому-то он и умер, обвившись вокруг узла моих волос.
Обряд сожжения этого змея должен совершить наш сын.
Царевич не стал ей перечить, и сын Куттувилякку зажег костер, на
котором было сожжено тело его отца.
И долго еще царевич, Куттувилякку и ее сын жили достойно и праведно.
КАК СЫН ВЫПОЛНИЛ ОБЕТ СВОЕЙ МАТЕРИ
После долгого подвижничества у владыки Калингапури - Каура-вараджана -
родился сын. Царь с малых лет очень баловал своего единственного
наследника, и вырос царевич грубым, упрямым и своевольным юношей. Он
страшно кичился своим царским происхождением, не желал заниматься ничем,
кроме охоты, и, несмотря на свой юный возраст, был большим
любострастником.
Отец намеревался передать ему бразды правления и женил его на дочери
властителя соседнего государства - милой, застенчивой и тихой, как лань,
девушке, но царевич не находил ее достойной своего внимания. Он мечтал о
возлюбленной, которая была бы на вид грозной, как тигрица, умом - хитрей
лисы и любила бы его с нежностью голубки. Пусть она будет дерзка на язык,
пусть будет надменной - неважно. Важно только, чтобы она боялась и
слушалась его самого. А уж к какой касте она будет принадлежать - дело
десятое, - думал он.
Однажды, возвращаясь с охоты вместе со своей свитой и с гончими псами,
царевич проезжал по северной улице, где живут торговцы. Жил здесь и
торговец растительным маслом, и как раз в это время его дочь сушила и
веяла сезам перед домом. Девушка была очень хороша собой, и царевич круто
осадил своего белого скакуна. А конь был горячий, норовистый и передними
копытами разметал кучу зерна. Девушка гневно поглядела на царевича,
который таял в умильной улыбке. "Ну и наездник! Не может удержать лошадь!"
- говорил ее насмешливый взгляд. Царевич же вообразил, будто она глумится
над его царским происхождением.
- Ты родилась среди сезама, выросла среди сезама, - высокомерно
воскликнул он. - А знаешь ли ты, какие побеги меньше, чем побеги сезама?
Дочь торговца решила, что царевич издевается над ее наследственным
занятием, и, недолго размышляя, выпалила:
- Вот вы, царский сын, родились среди цветов, выросли среди цветов. А
знаете ли вы, у какого цветка два лепестка?
- У ваттадари. Когда он еще не распустился, - ответил царевич и, не
помня себя от ярости, добавил: - А за то, что ты так дерзко разговариваешь
с наследником престола, я женюсь на тебе и сгною тебя в тюрьме. Там ты и
умрешь девственницей.
Девушка ничуть не испугалась этой угрозы.
- Если вы и впрямь женитесь на мне, - спокойно улыбнулась она, - я рожу
вам сына, который отстегает вас хлыстом. Я буду не я, если не выполню
своей клятвы.
Как только царевич прискакал во дворец,