Э. Я. Голосовкер

Сказания о Титанах (Часть 1)

вышли в бой Атлант и Зевс. А другие юноши-титаны столкнулись с другими богами у стремнин и отрогов Олимпа.

      Рванулись руки Атланта к Крониду, хотят обхватить его мощь, с громами, с огнями-трезубцами, с грозовой главой, с эгидой-страшилищем, как тучи косматой. Обхватят его титановы руки -- не выпустят: зажмут, как стены ущелья зажимают Вихрь-Ураган. Тогда бесись не бесись, завывай, рви, разворачивай глыбы, раскалывай скалы огнями-копьями, взрывай воздух -- не вырваться: задохнется в ущелье Вихрь-Ураган.

      Метнул Зевс молнии из огнемета-перуна. Ловит Атлант их тройные жала руками. Что ему молнии! Мало ли плясуний-зарниц ловил титан в юности веселыми руками, играя ими, как играют бликами дети. Но не зарницы злые молнии Зевса -- жгут они и пронзают, опалили ладони и пальцы титана.

      Молнию за молнией мечет Зевс. Позади Зевса Пегас, крылатый конь-молниевик. Сбросит конь-молниевик груз молний и летит на крыльях-вихрях к Лемносу, в подземную кузницу Киклопов, за новым запасом раскаленных жал. Куют кузнецы-Киклопы молнии Зевсу.

      Молнию за молнией, злые трезубцы мечет в противника Зевс. Уже от плеча до запястья в сквозных ранах руки Атланта, будто не руки они, а соты на полнеба, ограбленные огненными осами.

      Уже пронзают те осы плечи и грудь титана. Впиваются в бедра, в бессмертные мышцы черными язвами. И у каждой мышцы свой голос, живой. Стонет, кричит мышца от боли, просит у титана пощады: 'Мне больно, Атлант!'

      Но не сдастся, не отступит титан, весь в огне и дыму. Ухватить хочет Зевса руками. Да руки ли это?..

      Обуглилось тело Атланта. Уже не покорны жилы отваге титана, и одно только упрямое сердце ведет битву -- сердце, крепкое правдой, как адамант.

      Ослепленный сверканьем перуна, оглушенный громами, ухватился Атлант со стоном за одну из вершин Олимпа. Отломить ее силится и всей тяжестью бросить в бога.

      Много их, вершин, на Олимпе! Еще не кончилась битва.

      Где же вы, братья-титаны? Где вы, юноши-исполины?

      И видит Атлант, как один за другим летят они с воплем, вниз головой, корчась, в бездны, с неба на землю, титан за титаном -- все десять... И золотые стрелы-лучи Аполлона дрожат в их пронзенных телах.

      Обхватив левой рукой вершину Олимпа, повис Атлант над почвой земли[4]. А внизу свирепо рычит, обезумев, весь в пене Сперхей, вздымая волну за волной на помощь титану.

      Но высок Олимп.

      Сечет, хлещет Зевс Атланта молниями.

      И тут всей яростной мощью рванул Атлант скалу. Обломилась вершина Олимпа, уступая мышцам исполина.

      Скользит, свергаясь, огромное тело Атланта под бичами-огнями Кронида. Все быстрее паденье. И свергаются вслед за титаном с гулом и грохотом камни-громады, стволы-великаны и чудовища-змеи. А над ними в дымно-багровых клубах туч, нещадно хлеща и бичуя,-- сам Кронид-грозовик.

      И боги за ним любопытной толпой, так жестоко ликуя...

      Не помнил обожженный Атлант, как ударились его пяты о почву земли. Только сжал он дымящимися локтями поникшую голову, прикрываясь от молний-бичей и гонимый разъяренным врагом, в синем блеске небесных стрел куда-то бежал слепыми прыжками, бежал впервые за свою титанову жизнь.

      Что под ним? Горы? Ущелья? Реки? Пустыни? О том не знают ноги Атланта -- бегут, скачут и падают, встанут -- и вновь бегут...

      Уже самим огнеметом-перуном бичует Атланта Кронид и гонит, и гонит... Куда? По путям? Без путей?..

      Где твое счастье, Атлант?

      Истлевали травы, чернели пески и камни под тяжко-огромной опаленной стопой титана. Обугливалась листва и кора деревьев. И, мгновенно испаряясь, иссякала в ключах вода под жарким вихрем безумного бега Атланта.

      Сорвалась богиня облаков Нефела с Олимпа. Хочет влажно-прохладным облаком окутать Атланта, охладить жар его горящей головы.

      Но отбросил свирепо Зевс облако, разорвал, как шкуру овечью, разметал клочья по воздуху. И бледным призраком укрылась Нефела от гнева Кронида за спиной Геры в черных тучах.

      Так до самого края земли гнал Атланта к океану победитель Кронид. И громы повторяли раскатами голос Кронида:

      -- Горе, горе тебе, Гора-Человек! Будут ноги в плечах у тебяБудут руки в бедрах твоих!

      Высоки берега Мировой реки-океана. Как огромные зубцы гребня-великана, поднимаются они отвесно, уступами, над темными водами. Между зубцами гребня, извиваясь глубокими прорывами, тянутся к океану голые ущелья, но у самых вод стелются устья ущелий пурпуром песков.