Эрих фон Деникен

Колесницы богов

В каждой религии есть свойственное только ей представление о своих богах; позволительно верить и сомневаться только в пределах этих рамок. Между тем по мере наступления космической эры приближается день интеллектуального Страшного Суда. Теологические облака рассеются подобно туманной пелене. И с первыми шагами в космос нам придется признать, что в нем обитают не два миллиона богов, не двадцать тысяч сект, не десять великих религий, а всего лишь одна.

Но давайте продолжим создавать нашу гипотезу об утопическом прошлом человечества. И вырисовывается следующая картина.

В непредставимо туманном прошлом неизвестный космический корабль нашел нашу планету. Команда его скоро выяснила, что Земля имеет все условия для развития разумной жизни. Естественно, 'человек' в те времена был далеко не 'хомо сапиенс', а нечто совершенно отличное от него. Космонавты произвели искусственное оплодотворение нескольких женских особей этого вида, погрузили их в глубокий сон, как говорят древние легенды, и улетели. Через несколько тысяч лет космические путешественники снова посетили планету и обнаружили, что гены 'хомо сапиенса' дали потомство. Они несколько раз повторили свои эксперименты с оплодотворением, пока не убедились, что их стараниями удалось создать достаточно сообразительное существо, которое уже может воспринять правила социального бытия. Но люди еще вели варварский образ жизни. Поскольку существовала опасность, что развитие человечества может пойти вспять, по пути регресса, и люди снова начнут вести животный образ жизни, космонавты уничтожили неудачные образцы экспериментов или же взяли их с собой, чтобы перенести на другие континенты. Появились первые сообщества людей, которые начали овладевать зачатками ремесел: стали раскрашивать гладкие поверхности камней и стены пещер, лепить первые неуклюжие горшки, и тогда же появились первые попытки строить жилища, то есть начатки архитектуры.

Первые люди испытывали почтительное преклонение перед космическими путешественниками. Поскольку они появлялись откуда-то из неизвестности и туда же удалялись, они были для примитивных племен 'богами'. По каким-то таинственным причинам 'боги' хотели передать людям свои знания. Они взяли на себя заботу о созданных ими существах; они хотели защитить их от порчи и предостеречь от зла. Они хотели удостовериться, что созданное ими общество будет развиваться по конструктивному пути. Они отбраковывали отклонения и следили, чтобы оставшиеся шли путем совместного развития.

Приходится признать, что в этих рассуждениях полно провалов. Я бы сказал, что не хватает доказательств. Будущее покажет, сколько зияющих лакун можно будет устранить. Эта книга предлагает гипотезу, созданную путем многих рассуждений, но гипотеза еще не означает, что она равна истине. И все же, когда я сравниваю ее с теориями, лежащими в основе многих религий, надежно прикрытых частоколом своих табу и запретов, то должен признать, что процент невероятности в моей теории не так уж и велик.

Может быть, имеет смысл сказать несколько слов о так называемой 'истине'. Любой, кто придерживается определенных религиозных взглядов и никогда не подвергал их сомнению, убежден, что владеет 'истиной'. Это относится не только к христианам, но и к приверженцам других религий, неважно, больших или малых. Теософы, теологи и философы ссылаются и на свое учение, и на своих предшественников; они убеждены, что уж они-то владеют 'истиной'. Естественно, каждая религия обладает своей историей, своими обетами, данными Богу, его заповедями, своими пророками и учителями, которые говорили... В результате у нас вырабатывается определенный способ мышления, который внушается с детства. Поколения за поколениями жили и живут в убеждении, что они обладают подлинной 'истиной'.

Я как приверженец более сдержанного и скромного подхода утверждаю, что мы не можем владеть 'истиной'. В лучшем случае мы можем верить в нее. Любой, кто по-настоящему ищет подлинную истину, не может обрести ее, пока находится под влиянием догм собственной религии. Но в чем смысл и цель жизни? Верить в 'истину' или искать ее?