Игорь Калинаускас

О личности и еще кое о чем...

для расширения и для покидания этой куклы, и тогда, когда вы будете говорить “Я” – вы ничего не будете говорить кроме того, что сказали. Сейчас очень трудно разговаривать с людьми. Человек говорит “Я”, подразумевая: он такой-то, такой-то и такой-то. И вот начинаешь с ним беседовать, чтобы выяснить, что он подразумев ает, когда говорит “Я”. Когдаэто вычленишь, тогда это можно понимать. Атак он будет говорить “Я” неизвестно о ком,о чем. Что я имею в виду? Ничего. А что можноиметь в виду, говоря “Я”? Я – это я. Все. Ядумаю, что на этом я свой монолог закончу.

Давайте попробуем с вопросами, может, что-нибудь получится. Пожалуйста.

Вопрос: Может ли быть пространство без отношений?

И.Н.К: Я думаю, что не существует пространства без отношений, потому что любая явленность, проявленность, любое сущее, оно, будучи явленным в мир, неизбежно вокруг себя организует пространство отношений, тех или иных. Такова моя позиция.

Вопрос: Вы воспринимаете нас как кукол?

И.Н.К: Вы неправильно говорите. Когда я говорю “кукла”, я не говорю о других, я говорю о способе человека думать о самом себе. Вы переносите мои слова в другой контекст. Я не вижу кукол, я их воспринимаю как-то иначе, но я очень часто страдаю, потому что не могу запомнить внешность. Совершенно серьезно. Мне говорят: “Ну как же ты... Ты так долго общался, он вот такой-то такой”, начинают рассказывать, как он выглядит. “Может быть”, говорю я. Очень часто это бывает потому, что я проделал с собой эту манипуляцию. У меня другое, наверное, восприятие. А что касается зависимости – это естественно, так устроен мир, независимого, в строгом смысле слова, в мире нет ничего. Все так или иначе взаимодействует, взаимосвязано, поэтому я часто говорю, что свобода от – это либо иллюзия, либо бегство в клетку, укрепление клетки. Свобода для – это выход. Понимаете ли, тут же есть еще одна глобальная идея. При таком взгляде на себя на “куклу” тут же рождается идея, что мир несовершенен, его обязательно нужно переделывать. Ну, раз мир несовершенен, то другие тоже несовершенны, естественно, поэтому нужно, с одной стороны, заниматься бесконечным поиском совершенного человека, дабы он стал моим персональным наставником, обязательно моим, обязательно персональным, и если его нет, то надо его выдумать. А с другой стороны, мир ужасен, ужасен, кошмарен, он полон несовершенства.

– А он никакой. Он ни совершенный, ни несовершенный, он ни плохой, ни хороший, он просто есть, и все. И действовать в этом мире эффективно, с моей точки зрения, это делать то, что хочется делать. Все зависит от того, принимаете ли вы мир, или нет. Если вы его принимаете как данность, ну вот снег идет, это совершенно или несовершенно? Зима, снег идет, фонарь горит. Это данность. А вот какие у вас с этим отношения, это зависит только от вас. Если у вас с этим отношение совершенное, несовершенное и т.д. и т.д. – оценочное отношение, то вы – вы никогда не будете свободны. В духовном смысле свободны. А если вы никак не оцениваете, то тогда это данность. Это мир так устроен, что зимой в наших широтах идет часто снег. Люди так устроены, что они способны и на самопожертвование, и на предательство, на беззаветную любовь, и такую же беззаветную ненависть. Правда, редко. Беззаветное редко бывает. Ну что-то такое – разнообразные они способности имеют. И это ни плохо, ни хорошо, это так. К кому-то меня притягивает, от кого-то меня отталкивает. Это не значит, что причина в этих людях. Это я такой, что меня к кому-то притягивает, а от кого-то отталкивает. Ну и что? Кому-то нравятся изысканные интеллектуальные беседы, понимаете ли, а кому-то нравится хорошо покушать. А кому-то нравится и то, и другое. К существу вопроса это не имеет никакого отношения. Должна же быть какая-то соподчиненность всего этого дела, ну до какого-то времени, а потом выясняется, что и соподчиненность – это тоже чаще всего такая конструкция, которую мы накладываем на реальность. Реальность гораздо проще. Это я говорю не для парадокса, она действительно гораздо проще, чем мы придумали. Это как образ врага. Можно наделять его сверхкачествами, чтобы через это чувствовать собственную значимость: “Вот какой враг у меня”. Можно его умалять, чтобы чувствовать свою силу, что вот этот враг – он такой, примитивный...