Кандыба Виктор Михайлович

С-К метод развития человека (Часть 1)

восхождения на Гору Победы также несут символическую нагрузку: так как эта

Гора является quot;Центром Мираquot;, именно здесь должен сперва явиться

эсхатологический Свет.

Все эти элементы являются неотъемлемой частью великого синкретического мифа

о Владыке Мира - Избавителе, сильно измененного под персидским влиянием. В

том или ином виде этот миф, вне всякого сомнения, в свою очередь повлиял на

иудаизм и христианство. Однако некоторые из связанных с ним представлений

гораздо старше, чем культ Митры и ирано-семитский синкретизм. Приведем лишь

один пример: в соответствии с иудейской традицией Мессия должен явиться на

вершине Горы.

Здесь этот образ, очевидно, является развитием комплекса идей, связанных с

божественной горой - Сионом, расположенной на quot;севереquot; (ср., например.

Псалом 48, 2), - мы находим его уже среди населения Ханаана, а также у вавилонян.

Ближневосточные религии древности создали свои мифориту-альные драмы из следующих

элементов, более или менее их систематизировав:

Мировая Гора - quot;Райquot; - дворец Верховного Бога или место рождения

Владыки Мира (Спасителя) - Спасение мира (восстановление космической гармонии),

связанное с воцарением нового Царя Мира. Что касается предмета наших исследований,

то можно утверждать, что в иранской версии рождества Космократора - Избавителя

существенное место занимали образы Света, Звезды и Пещеры, и именно их позаимствовало

и разработало quot;народное христианствоquot;.

У нас нет возможности подробно остановиться на религиозных оценках света и

различных опытах люминофании в иудаизме, синкретических религиях эллинистической

эпохи, гностицизме и христианстве. Дело не только в том, что объект исследований

необъятен и не поддается изложению в виде реферата или краткого обзора, но

необходимо учесть и тот факт, что он достаточно подробно изучен многими исследователями.

Ограничимся тем, что в связи с ветхозаветной проблематикой отошлем читателей

к книге: Aalem Sverre. Die Begriffe quot;Lichtquot; und quot;Finsternisquot;

im Alien Testament, im Spatjudentum und im Rabbinismus (Oslo, 1951); о Филоне

Александрийском в мистическом опыте божественной люминофании в эллинистическом

иудаизме см. труд: Erwin Goo-denough. By Light, Light. The Mystical Gospel

of Hellenistic Judaism (New Haven, 1935); о символике света в эпоху заката

античной цивилизации: Bultmann. Geschichte der Lichtsymbolik im Alterum; о

Хануке, еврейском празднике света, смотри последние исследования О. С. Ранкина,

Дж. Моргенстерна и Р. Дяс, Ц. Вербловски; если мы упомянем еще и исследования

Ф. И. Деглер, посвященные символике Света Христова и Солнца Спасения (Lumen

Christi et Sol Salutis), то все равно список будет далеко не полным. Мы затрагиваем

чрезвычайно сложный комплекс религиозной проблематики, и здесь, сравнивая

символы и переживания, связанные с люминофанией, следует проводить самые тонкие

разграничения. Необходимо учесть как культурную неповторимость и эволюцию

соответствующих религий в разных направлениях, так и их взаимовлияние и синкретизм.

Попытки охватить эту проблему в целом - бесполезны, так что удовлетворимся

лишь рядом замечаний. Необходимо отметить, что для ветхозаветной традиции

Свет не тождествен Богу и не является одним из атрибутов божественности: он

сотворен Яхве и отличен от света Солнца, которое создано лишь на четвертый

день. Точно так же невозможна quot;дуалистическаяquot; интерпретация борьбы

Яхве с Тьмой и изначальным Океаном. Тьма, как и Воды и Дракон, действительно

символизируют силы Хаоса - и Яхве, творя Космос, действительно обуздывает

их и кладет им предел. Больше того. Тьма ассоциируется в Ветхом Завете исключительно

с Океаном и Драконом-Левиафаном и во многих контекстах отождествляется с ними.

Но Тьма не враждебна Богу, как, скажем, в иранской мифологии. Величайшее отличие

Ветхого Завета от канонических текстов других религий состоит в том, что Яхве

абсолютно трансцендентен по отношению к Космосу. В иудаизме свет освящается

не потому, что в силу своей природы он выступает аналогом Духа и духовной

жизни, а потому, что сотворен Богом. По Филону Александрийскому, свет соответствует

Духу, но это свойство присуще ему лишь потому, что свет является эманацией

Бога.