Вадим ГУРАНГОВ и Владимир ДОЛОХОВ

Курс начинающего волшебника (Часть 1)

про “Волшебника Изумрудного города”, я сразу почувствовал, что имя выбрано точно и мы на верном пути. Потому как сам в детстве много раз перечитывал ее и мысленно шагал с героями по дороге из желтого кирпича. Это явно был сигнал поддержки.

Недавно я из любопытства вновь открыл эту книгу и с восторгом понял, что это все – о нас. Вспомним, какие заветные желания были у героев книги. Забавное соломенное чучело Страшила мечтал получить мозги, хотя был совсем неглуп, и частенько его мудрость выручала друзей из беды. Железный Дровосек очень хотел иметь настоящее сердце, но и без того был способен горячо любить. А Лев считал себя трусом, хотя в действительности проявлял чудеса храбрости и отваги.

И что сделал Великий и Ужасный Волшебник Гудвин (а на самом деле маленький человечек из Канзаса), чтобы воплотить их мечты? Будучи наблюдательным, он заметил, что у друзей уже есть все качества, о которых они просили. Но спектакль должен быть доигран по всем правилам, и Великий Обманщик торжественно подсунул: Страшиле – мозги (кулек с отрубями и булавками), Дровосеку – шелковое сердце, набитое опилками, а Льву – блюдо со смелостью (шипучий квас с примесью валерьянки). Друзья ликовали – мечты сбылись!

Знакомый сценарий? Для того чтобы разрешить проблему или исполнить сокровенное желание, нам требуется некий спектакль. Существует множество театральных жанров, так же как у Гудвина существовало множество масок, в которых он появлялся перед путешественниками: Живая Голова, Морская Дева, Огненный Шар. Но в отличие от Гудвина, Симорон Степаныч не прячется за всевозможными масками, а открыто признает их существование. Все они для него равнозначны. Он с легкостью и юмором меняет одну маску на другую и в конечном счете приглашает сбросить всякие маски. Симорон позволяет вспомнить о своих безграничных возможностях волшебника, о которых мы, как Смелый Лев из сказки, или забыли, или перестали верить в них.

Имя, принятое и утверждаемое отныне Катей в повседневной жизни – это новая маска, позволяющая ей почувствовать в себе волшебные способности и изменить свою судьбу к лучшему.

Во время беседы с Катей открылась другая проблема – конфликты с отцом. Он жил отдельно и продолжал пьянствовать, а напившись, мог позвонить Кате и наговорить гадостей. Кроме того, отец регулярно сокрушался, что она не выходит замуж. Оставить эту проблему без внимания мы не могли, и папаша был переименован. Диагностическое имя звучало так: “Я тот, который преследует и оскорбляет Катю”, а новое имя: “Я тот, который открывает сундук с самоцветами”*. Оно получилось в результате переименования через трэк. На третьем экране возникла следующая картинка: невероятных размеров деревянный сундук, обитый ржавыми железными полосами. На сундуке висит тяжелый амбарный замок. Внезапно замок падает, и крышка сундука медленно, со скрипом поднимается. О чудо! От сундука исходит ослепительное сияние – он доверху наполнен драгоценными камнями, сверкающими всеми оттенками.

Когда я писал эти строки, то вспомнил, что в комнате, где мы работали с Катей, ныне стоит громадный сундук с железными полосами. Правда, пока без каменьев. Воистину Симорон неисчерпаем по части сюрпризов!

Катя с энтузиазмом примеряла новые маски. Вспоминая об отце и общаясь с ним, она повторяла как заклинание: “Я тот, который открывает сундук с самоцветами”. Отец стал гораздо реже беспокоить ее. А если и звонил, то почти трезвый, справлялся, как дела, и вел себя вполне дипломатично. На личном фронте события разворачивались стремительно. Вскоре Катя познакомилась с приличным парнем. Она ему очень нравилась, и отношения приобрели серьезный характер. Долгожданная свадьба была не за горами. Обрадованная разительными переменами, Катя ослабила бдительность и опять завихрилась. А произошло следующее.

Она была приглашена на свадьбу к брату. Ехать не хотелось, беспокоило предчувствие, что папа опять наклюкается и заведет старую шарманку. Это был первый сигнал тревоги. Однако Катя поехала. Второй звонок раздался, когда она приехала на свадьбу брата и отец ехидно спросил: “А на твоей-то свадьбе когда мы погуляем?” И, наконец, гроза разразилась во время свадьбы. Отец действительно дошел до кондиции, после чего встал и громогласно объявил:

– Да, видимо, не удастся мне дожить до Катькиной свадьбы. Что же ты, дочка, отца родного не уважаешь? Видать, непутевой я тебя воспитал, раз никто замуж брать не хочет. А ведь я так мечтал понянчить внуков!