Неизвестен

Здесь и сейчас (Часть 1)

что мы должны разделаться с храмами. Я говорю, что мы должны осознать ту истину, что Бог везде. Когда мы осознали эту истину, все становится его храмом — тогда трудно различить, где храм, а где — нет. Где бы мы тогда ни стояли, это место будет его храмом; на что бы мы ни смотрели, это будет его храмом, где бы мы ни сидели, это будет его храмом. Тогда больше не будет никаких святых мест паломничеств — весь мир будет святым местом. Тогда бессмысленно будет создавать отдельных идолов, потому что тогда все, что есть, будет его образом.

Я не убеждаю тебя заняться уничтожением храмов или начать убеждать людей не ходить в храмы. Я никогда не говорил, что Бог не присутствует в храме. Я просто говорю то, что, если человек видит Бога в храме и больше нигде, он совершенно ничего не знает о Боге.

Человек, осознавший божественность, почувствует присутствие Бога везде — как в храме, так и в любом другом месте. Как ему тогда определить, что является храмом, а что нет? Мы определяем храм как место, в котором присутствует Бог, но если человек чувствует его присутствие везде, тогда любое место становится его храмом. Тогда больше нет никакой необходимости строить отдельные храмы — равно как и разрушать храмы.

Я заметил, что вместо того, чтобы понять, что я говорю, люди часто делают ошибку и могут понять нечто прямо противоположное тому, что я сказал. Людей больше интересует, с чем нужно разделаться, что нужно разрушить, что нужно уничтожить, — они не пытаются понять, что есть. Такие ошибки происходят постоянно.

Одна из самых фундаментальных ошибок человека в том, что он слышит нечто совершенно другое, чем то, что ему говорили. Теперь некоторые из вас могут воспринять меня как врага храмов, тогда как редко можно встретить человека, который больше меня любил бы храмы. Почему я говорю об этом? По той простой причине, что я хочу, чтобы всю землю видели как храм; я хотел бы, чтобы все превратилось в храм. Но слушая меня, кто-то может понять, что было бы лучше, если бы мы разделались с храмами. Если мы избавимся от этих храмов, это не послужит никакой цели. Все сложится к лучшему лишь тогда, когда вся жизнь будет переделана в храм.

Те, кто видит Бога в храмах, и те, кто разрушает храмы, — и те и другие не правы. Тот, кто видит Бога только в храмах, ошибается. Вот его ошибка: кого еще он видит снаружи храма? Очевидно, его ошибка в том, что он не видит Бога нигде, кроме как в храме. Твой храм так ничтожен; высочайшее так безгранично — нельзя заключить Бога в ваши ничтожные маленькие храмы. Вот ошибка другого человека: он хочет разделаться с храмами, разрушить храмы — только тогда, как он думает, сможет он увидеть Бога. Ваши храмы слишком малы, чтобы быть жилищем Бога, равно как и для того, чтобы кому-то помешать увидеть Бога. Помните, ваши храмы так смехотворно малы, что не могут быть обиталищем Бога, как не могут быть и его тюрьмой, которая, если ее разрушить, предположительно выпустит его на свободу. Ты должен в точности понять, что я говорю.

Вот что я говорю: лишь входя в медитацию, ты входишь в храм. Медитация — это единственный храм без стен; медитация — это единственный храм, входя в который ты действительно входишь в храм. И человек, который начинает жить в медитации, начинает жить в храме двадцать четыре часа в сутки.

Какой смысл человеку посещать храм, если он не живет в медитации? Какой смысл ему ходить в место, которое мы обычно называем «храмом»? Не так легко, сидя у себя в лавке, внезапно найти путь к храму. Конечно, легко привести в храм свое тело; тело — это такая несчастная вещь, что ты можешь таскать ее за собой, куда ни пожелаешь.

Ум не так прост. Лавочник, считающий в лавке деньги, фактически, может внезапно встать и, если захочет, привести свое тело в храм. И только потому, что его тело в храме, этот человек может по глупости подумать, что в храме и он. Однако если бы он заглянул в свой ум, то, к своему изумлению, обнаружил бы, что тот по-прежнему сидит в лавке и считает деньги.

Я слышал: