которая нам необходима для того, чтобы навсегда изжить те многочисленные малоприятные чувства, которыми переполнена наша личность. Именно для этого нам и потребуется духовное пламя — чтобы сжечь бессмысленные туманы, застилающие наш взор, и рассеять призрачные миражи, сбивающие нас с пути и замедляющие наше дальнейшее продвижение вперед.
Если мы употребим этот огонь должным образом, т.е. сделаем душу ведущим фактором нашей жизни и передадим ей всю полноту власти, он будет озарять для нас тропу сквозь чащу леса, плотным кольцом обступившего подножие горы и застящего обзор. Только когда мы увидим саму цель — вершину горы, только тогда мы поймем, что мы должны во что бы то ни стало вырваться из пелены туманов и пробиться наверх, на простор и чистый воздух, где нет никаких деревьев, скрывающих от нас великолепную панораму. Лишь переступив границу леса, мы сможем обрести ясность и чистоту перспективы, хотя уже там, в чаще самого леса, нас украдкой посещают интуитивные вспышки озарения, когда мы вдруг входим в соприкосновение с нашим духовным пламенем.
До тех пор, пока наша личность неразлучно связана с нами и мы позволяем ей собой руководить, мы обречены беспомощно и слепо блуждать в нашем же собственном лесу. Мы часто думаем, что это не наш лес и что мы заблудились в чужом лесу, но мы думаем так лишь потому, что мы сбились с пути, а наш обзор узок и ограничен. Только горячее желание и устремленность могут привести нас в соприкосновение с нашим духовным пламенем, поскольку эти два огненных аспекта (желание и духовный пламень) находятся в неразрывном контакте, да и сотканы из одной материи. Поэтому блуждание по лесу есть в какой-то мере необходимость: это защищает нас от преждевременного контакта с нашей духовной волей, ибо, если бы мы соприкоснулись с этим мощным оружием нашего атмана раньше времени, когда мы еще незрелы и не способны безоговорочно посвятить себя делу служения, то это могло бы кончиться для нас трагически и привести к самым печальным последствиям.
ЗАБЛУДИВШИЙСЯ 'МЕНТАЛЬНЫЙ' УЧЕНИК
Когда ученик наконец осознает, что у него имеется тот необходимый инструмент, с помощью которого он может шлифовать, обтачивать и полировать свою личность, доводя ее до нужной кондиции и превращая в разумный, целесообразный и послушный душе орган, он порой становится чересчур самоуверенным и полагает, что отныне может полностью управлять всеми своими чувствами. Это, по меньшей мере, странно. Ведь все это долгое время его ментальное тело заявляло о себе как о сильнейшем из всех тел личности, и вдруг оказывается, как рассудочно констатирует сам ученик, что он владеет и может управлять всеми своими чувствами!.. Он делает грубейшую ошибку, полагая, будто действительно может управлять ими, и делает ее только потому, что ему удалось основательно зажать и оттеснить свои чувства на задний план подсознания, хотя это, разумеется, не означает, что он способен их как-либо контролировать. Это величайшая иллюзия и величайший мираж из всех. Увы, но на этой стадии ученик полностью находится во власти чар (glamour) своих собственных миражей. Без его ментального ведома эти вытесненные в подсознание чувства крутят им, как хотят, и понуждают его говорить и делать много такого, что хорошим или приятным никак не назовешь. Когда это происходит, ученик очень быстро оправдывает себя ментально и столь же быстро перекладывает всю вину и ответственность на подходящего 'козла отпущения', и если тот, паче чаяния, начинает в бессилии проливать слезы отчаяния, то ученик, столь легко избежавший ответственности, удовлетворенно потирает руки и внутренне ликует, радуясь тому, сколь совершенен и безукоризнен его ментальный самоконтроль. Уж его-то никто и никогда не заставит расплакаться или выказать слабость, ибо все свои чувства он держит под полным контролем! Этот немыслимый ментальный мираж воздействует на него таким образом, что он начинает относиться к окружающим снисходительно, без малейшего сочувствия, поэтому в скором времени подобная ментальная позиция делает его ледяным и забирает у него всю сердечность и теплоту, тем самым полностью перекрывая душевный канал.
Такой ученик становится подобен слепому, бредущему наощупь в своем же собственном лесу. Он настолько привык к этому туманному окружению, что в наивном тщеславии думает, будто подлинный мир, мир духовный, именно так и выглядит. Воистину, большее заблуждение трудно себе представить. Уровень духовного взросления ученика всегда оценивается степенью его сочувствия и полнотой его сердечных накоплений. И если ученик,