Семир

Потоки Индии

из-за важности той трансформации, над которой работали они с Ауробиндо. Шива ответил, что он не может оставаться с ними всё время, но обещал исполнить любое её желание. Тогда Мать попросила, чтобы Шива совершил ту трансформацию клеток в её теле, которой они добивались, -- и он это сделал. Преображённая, она пришла к Шри Ауробиндо, но тот отвёл власть Шивы. 'То, что приходит чудом, непрочно. Оно не сохраняется надолго и не способно трансформировать мир,-- сказал он.-- Мы пойдём другим путём.'

'А зачем же тогда мы загадывали желание?!'-- спросила одна из наших умных девушек, остерегаясь подвоха. 'Для развития веры,'-- чистосердечно отвечал Свами Ди, не подмечая иронии. Европейская тяга к абсурду не затрагивала его. Он ни на что нас не провоцировал: вёл не через отрицание плохого к хорошему, а через хорошее к хорошему -- и в этом главное отличие индийского пути от западного. Вслед за Ауробиндо он был убежден, что все прежние формы религии исчезнут, и их сменит единая духовность. Но почитать индийские традиции ему это не мешало. Его заинтересованность в нашей вере носила не абстрактный, а вполне практический характер: сложно сделать для людей что-то хорошее, если они не верят -- и легко, если верят (я сталкивалась с этим, рассказывая гороскопы: но это можно увидеть в любой профессиональной деятельности). Собственно вера и есть -- раскрытие всех каналов.

Но как же всё-таки работать с энергией и вызывать процессы трансформации, если к Шиве лучше не обращаться? Уж Мать-то знает наверняка!-- подумала я. И я потом спросила у неё -- она ответила: это прийдёт само, когда будет достигнут покой -- на долю секунды остро ощутив его вместе со свободной активностью частиц.

ОМОВЕНИЕ

Самый торжественный момент праздника Кумамелы -- рассвет третьего дня: когда, по мифу, в водах мирового океана и возникает амрита. Мы тоже пошли окунаться в реку близ ашрама. Мы подошли к реке заранее: в темноте, до рассвета. На горизонте над противоположным берегом Ганги ярко блистали Венера с Юпитером, благодаря которым мы были сейчас здесь -- и гармоничный угол 120-ти градусов к ним образовывала Луна. Трижды произнеся мантру, сказанную Свами на этот случай, и наблюдая золотистый краешек неблизкой ещё зари, мы искренне попыталась представить, что вода реки действительно во что-то такое превращается -- что в предрассветном сумраке было не так и легко. Как я ни люблю Венеру с Юпитером, но сама бы ради них ночью купаться не пошла: всё же Ганга -- горная и довольно холодная река. С молоком её можно сравнить разве что к вечеру, да и то ниже по течению.

Русские люди во всём склонны видеть подвох: не могут без самопреодоления -- и перспектива залезть в темноте в холодную воду, а потом в мокрой одежде дожидаться рассвета всех очень мобилизовала. Кто-то решил, что Свами нарочно привёл нас так рано: и сам -- йогу что! -- спокойно сел в воду у берега и стал медитировать. Испанцы с колумбийцами сложили руки в молитвенном жесте, зашли в воду кто по пояс, кто по грудь и без устали повторяли мантру. Одна колумбийка стояла так без движения минут сорок, очень напоминая скульптуры католических святых и Девы Марии. 'Сильна!'-- сказали потом наши мужчины: ей действительно можно было залюбоваться.

Наши же люди действовали кто во что горазд: мантру, конечно, запомнить не успели, и вызывали в памяти всё, что помогло бы им броситься в воду: кто молитвы, кто песни, кто детские воспоминания. А потом -- найдя нужный стимул и улучшив подходящий момент, очертя голову ныряли и плыли. Стоять и вправду было холодно, и я сплавала на другой берег, преодолевая течение, и лишь тогда согрелась окончательно. Одной психологине всё это сильно напомнило то, как люди по-разному готовятся умирать. И я с нею всецело согласна -- действительно, аналогия была полной, и без неё сложно представить себя заново рожденными.

Но когда взошло солнце, и мы вышли на берег после этого внешне-внутреннего опыта, желание поздравить друг друга, поцеловать, обнять, простить, если что было не так, и выразить свою признательность возникло вполне естественно. 'Я на самом деле тебя люблю,'-- с христианской скромностью сказала мне организаторша нашей группы, с которой мы в первый же день умудрились столкнуться по вопросу точности перевода -- и некоторым другим: произведя на колумбийцев с испанцами впечатление, что русская группа очень агрессивная. Об этом они сказали нам на прощальном вечере, за время контакта оценив вторую сторону медали -- нашу искренность.