Перевод Л.П.Бельского

Калевала (Часть 1)

сильнее в заклинаньях.

Взял он пиво прежде прочих,

Говорит слова такие:

'Пиво, доблестный напиток!

Да не пьют тебя в молчанье!

Дай мужам охоту к песне,

Золотым устам - к напеву!'

Удивляется хозяин,

А хозяйка слово молвит:

'Что-то песни поувяли,

Языки перетупились,

Дурно ль пиво я сварила,

Налила ль питья плохого,

Что певцы не запевают,

Не похвалятся напевом,

Не зальются, золотые,

И кукушка не ликует?

Кто ж начать здесь должен песни,

Голос чей раздаться должен,

В Похъёле на славном пире,

В Сариоле на пирушке?

Не поет ведь здесь скамейка

Без людей, на ней сидящих,

Не звучит здесь пол в покоях

Без людей, по нем ходящих;

Здесь окно не веселится

Без хозяев у окошка,

Не шумит здесь стол краями

Без людей, за ним сидящих,

Не гудит окно для дыма

Без людей, внутри живущих'.

На полу сидел ребенок,

На печной скамье малютка.

И сказал тот мальчик с полу,

С той печной скамьи ребенок:

'Я вот мал и юн годами,

Я и слаб, и тонок телом,

Но пусть будет по желанью,

Не поют ведь те, кто толще,

Мужи сильные примолкли,

Не хотят здесь веселиться,

Я спою, худой мальчишка,

Я спою, ребенок тощий;

Хоть мое и худо тело

И совсем без жира бедра,

Чтобы вечер был веселым,

Был прославлен день прекрасный'.

На печи старик лежал там,

Говорит слова такие:

'Не должны петь песен дети,

Лопотать пустые вещи:

Много лжи в ребячьих песнях.

В песнях девушек нет смысла!

Пусть споет премудрый песню,

Тот, чье место на скамейке!'

Старый, верный Вяйнямёйнен

Тут такое молвил слово:

'Есть ли кто из молодежи,

Есть ли кто в честном народе,

Кто б сложил с рукою руку,

Положил бы их друг к дружке

И потом бы начал пенье,

Пенье радостное поднял,

Чтобы день наш был веселым,

Чтобы вечер был прославлен?'

Говорит старик на печке:

'С давних лет здесь не слыхали,

Не слыхали, не видали

Никогда, ни разу прежде

Певуна меня сильнее,

Заклинателя мудрее

С детства, как познал я лепет,

Как ребенком пел я часто

У широкого залива,

На полях шумел, бывало,

Как взывал в лесу сосновом,

Распевал я в рощах темных,-

Силен, славен был мой голос

И напевы превосходны;

И текли они, как реки,

Как поток воды, шумели,

И скользили, словно лыжи,

Словно парусный кораблик;

Тяжело теперь промолвить,

Тяжелей еще услышать,

Что надорван сильный голос,

Что поник мой голос милый:

На реку уж не похож он,

На поток он не походит,

Он как грабля между пнями,

Как сосна на снежном поле,

На земле песчаной сани,

На сухих каменьях лодка'.

Молвил старый Вяйнямёйнен,

Говорит слова такие:

'Коль не явится другой кто,

Чтобы петь со мною вместе,

В одиночку петь я стану,

И один спою я песни;

Был певцом уж так и создан -

Песнопевцем от рожденья,

Не спрошу я у другого

Ни пути, ни цели песен'.

Старый, верный Вяйнямёйнен,

Пенья вечная опора,

Начал радостное дело,

Исполненье песнопенья,

Зазвучала песнь веселья,

Слово мощно загремело.

Начал старый Вяйнямёйнен,

Людям дал услышать мудрость:

Знал он много слов хороших,

Ведал много дивных песен,

Больше, чем у скал каменьев,

Чем цветов в воде цветущей.

И запел тут Вяйнямёйнен,

Пел он вечеру на радость,

Чтобы женщины смеялись,

Чтоб мужчины веселились,

Чтобы слушали, дивились

Вяйнямёйнена напевам,

И дивились те, кто слушал,

Слух ничем не отвлекая.

Молвил старый Вяйнямёйнен,

Он сказал, окончив пенье:

'Я совсем не знаменитый,

Ни певец, ни заклинатель,

Не могу пропеть я много,

И мое уменье слабо.

О, когда б запел создатель,

Слово с уст своих сказал нам!

Мощно песни он пропел бы,

Произнес бы заклинанья.

Море в мед он обратил бы,

А песок - в горох красивый,

Хрящ морской - в хороший солод,

Солью стали б камни моря,

Хлебородной почвой - рощи,

Темный лес - пшеничным полем,

Горы стали б пирогами,

Стали б яйцами каменья.

Он и пел, и заклинал бы,

Говорил слова заклятья,

Он на двор напел бы стадо,

Мог бы в хлев коров наделать,

В стойла много пестролобых,

В поле множество молочных,

Сотни с выменем обильным,

Целых тысячи рогатых.

Он бы пел и заклинал бы,

Он бы пел, и рысий мех бы

Для хозяина он создал,

На кафтан сукно хозяйке,

Башмачки на ноги дочке,

Сыну - красную рубашку.

О ты, Укко, бог верховный,

Сделай, праведный создатель,

Чтоб всегда тут сладко жили,

Чтобы так довольны были,

Как теперь на угощенье,

На пирушке Сариолы.

Пусть течет рекою пиво,

Пусть медовое польется

В этом Похъёлы жилище,

По строеньям Сариолы.

Чтобы днем здесь распевали,

Вечерами мирно пели,

Жив пока в дому хозяин

И пока жива хозяйка.

Укко, дай им воздаянье,

Пусть найдут они награду -