Свами Вивекананда

Мой учитель

достичь великой духовности без такого самоотречения? Самоотречение -

это основа всякой религиозной мысли, где бы она ни возникала, и вы всегда

увидите, что если идея самоотречения ослабевает, то чувственность вторгается

в сферу религии и в той же мере убывает духовность.

Этот человек был воплощенным самоотречением. В нашей стране человек,

становящийся саньяси, должен отречься от всякого мирского имущества и состояния,

и мой Учитель выполнил это правило буквально. Было много людей, которые

сочли бы за великое благословение возможность собственноручно принести

ему какой-нибудь дар, которые с радостью дали бы ему тысячи рупий, если

бы он эти деньги принял, но именно таких людей он отвергал. Он был великим

примером и живым воплощением полного торжества над чувственными помыслами

и алчностью к деньгам. Он был за пределами и того, и другого, и подобные

люди необходимы для нашего века. Подобное самоотречение необходимо в наши

дни, когда люди стали думать, что они не могут прожить и месяца без удовлетворения

того, что они называют своими 'потребностями', день ото дня чрезмерно растущими.

Необходимо, чтобы в такое время появился человек, способный показать всем

скептикам мира, что есть еще люди, не ставящие ни во что и золото, и славу

мирскую. И подобные люди еще действительно есть.

Еще одной главной идеей его жизни была огромная любовь к людям. Первая

часть жизни моего Учителя была посвящена стяжанию духовности, а в оставшиеся

годы он раздавал эту духовность людям. В том, что касается общения с религиозными

наставниками, или с саньяси, обычаи в нашей стране не такие, как у вас.

Люди запросто приходят к ним с разными вопросами, некоторые могут пройти

пешком сотни миль только для того, чтобы задать один вопрос и услышать

в ответ одно лишь слово. 'Скажи мне одно лишь слово для моего спасения',-

вот ради чего люди идут к наставнику. Они приходят толпами, без всяких

церемоний, туда, где обычно пребывает тот или иной наставник; например,

он сидит под деревом, и люди подходят к нему и задают вопросы; и только

уйдут одни, приходят другие. Таким образом, если человека очень почитают,

у него иногда нет отдыха ни днем, ни ночью. Ему порой приходится непрерывно

говорить. Час за часом люди могут идти и идти к нему, и он должен давать

им наставления.

И к моему Учителю люди шли толпами, чтобы услышать его, и ему случалось

говорить по двадцать часов в сутки, и это не один день, но месяц за месяцем,

пока в конце концов тело его не надломилось под тяжестью этого огромного

напряжения. Его любовь к человечеству не позволяла ему отказывать в помощи

даже самому последнему из тех тысяч людей, которые искали его поддержки.

Постепенно у него развилась опасная для жизни болезнь горла, но его нельзя

было убедить воздерживаться от подобных напряжений. Как только он слышал,

что кто-то пришел и хочет его видеть, он настаивал на том, чтобы пришедшего

впустили к нему, и отвечал на все его вопросы. В ответ на увещевания он

говорил: 'Мне все равно. Я бы отдал двадцать тысяч таких тел, чтобы помочь

одному человеку. Великая заслуга - помочь хотя бы одному человеку'. Он

не ведал отдыха. Однажды некий посетитель спросил его: 'Господин, вы -

великий йог, почему вы не хотите направить силу вашего сознания хотя бы

в малой степени на ваше собственное тело и излечить болезнь?' Сначала он

ничего не ответил, но, когда вопрос был задан повторно, он мягко сказал:

'Друг мой, я думал, что вы мудрый человек, а теперь вы говорите, как все

другие люди. Мое сознание отдано Господу. Не хотите ли вы сказать, что

я должен востребовать его обратно и снова направить в собственное тело,

которое всего лишь клетка для души'.

Так он продолжал проповедовать людям, и разнесся слух, что его тело

скоро прекратит свое существование, и люди стали приходить к нему еще большими

толпами, чем прежде. Вы не можете себе представить, как это бывает в Индии

с великими религиозными наставниками, как люди буквально толпятся вокруг

них и делают из них живых богов. Тысячи приходили и ждали своей минуты,

чтобы только прикоснуться к краю его одежды. Именно такое поклонение духовности