Джидду Кришнамурти

Бомбейские беседы

вашей незначительностью или неспособностью, и различные виды

бессознательной скорби.

В жизни есть также смех. Смех очарователен - смеяться без повода,

радоваться сердцем без какой-либо причины, любить без поисков

вознаграждения. Но такой смех редко приходит к нам. Нас обременяет скорбь:

наша жизнь - процесс несчастий и борьбы, непрерывный распад, и мы почти

никогда не любим всем своим существом.

Этот печальный процесс мы можем встретить на каждой улице, в каждом

доме, в каждом человеческом сердце. Везде несчастья, преходящие радости и

постепенное угасание ума, и мы все время ищем выхода. Мы хотим найти

решение, средство и метод, который помог бы нам освободиться от бремени

страдания, и поэтому мы никогда по-настоящему не смотрим на скорбь. Мы

пытаемся уйти от скорби с помощью мифов, теорий, образов, мы надеемся найти

путь освобождения от бремени, которое наложила на нас жизнь, мы надеемся,

что волна скорби больше нас не догонит.

Я полагаю, что всем известно все это. Я не сообщаю каких-то новых

сведений о скорби. Было бы абсурдным, если бы сейчас, слушая меня, вы вдруг

попытались бы почувствовать скорби или наоборот - быть безоблачно веселым, в

этом не было бы никакого смысла. Но если вы хоть сколько-нибудь осознаете

поверхностность, мелочность, узость нашей жизни, если вы понаблюдаете за

бесконечными конфликтами, неудачами, усилиями, не приносящими ничего кроме

разочарований, то вы неизбежно должны испытать скорбь. Вы не можете не знать

скорби на каком-нибудь уровне - поверхностном или глубоком. Скорбь следует

за нами как тень, и мы не можем от нее избавиться. Поэтому я хотел бы, если

возможно, говорить с вами о том, как кончается скорбь.

Скорбь имеет конец, но он не достижим с помощью какой-либо системы или

метода. Нет скорби, когда имеется осознание того, что есть - пусть это будет

факт, что жизнь не осуществила ваших надежд, что ваш брат или сестра мертвы,

когда вы знаете факт таким, каков он действительно есть, без интерпретации,

без каких-либо мнений о нем, без какой-либо деятельности мысли, без идеалов

и суждений - тогда, я полагаю, наступает конец скорби. Однако большинство из

нас безуспешно пытается покончить со скорбью с помощью воли, порожденной

страхом и недовольством, воли, стремящейся к удовлетворению желания.

Я прошу вас не ограничиваться простым выслушиванием того, что я говорю,

но осознавать самих себя, смотрите на свою жизнь, как будто ваше лицо

отражено в зеркале. В зеркале вы видите то, что есть - ваше лицо без

искажения. Точно также я прошу посмотреть на самих себя, без удовольствия

или неудовольствия, без принятия или отрицания того, что вы видите. Просто

посмотрите на себя, и вы увидите, что в вашей жизни господствует воля,

порожденная страхом. Страх, воля, скорбь неразрывно связаны, их невозможно

отделить друг от друга. 'Волей' я называю решимость быть чем-то, решимость,

направленную к достижению и становлению, решимость, которая отрицает или

принимает.

Воля - результат противоречия желаний. Что мы называем скорбью? Вы

видите ребенка со здоровым телом и милым лицом, с лучащимися глазами и

счастливой улыбкой. Когда этот ребенок подрастает, его пропускают через

машину так называемого воспитания. Его приводят в соответствие со

стандартами данного общества и уничтожают при этом радость, наслаждение

жизнью. Печально видеть, как это происходит, не правда ли? Печально потерять

человека, которого вы любите. Печально понять, что вы отвечали на все вызовы

жизни так посредственно. А разве не печально, когда любовь кончается в

маленькой заводи огромной реки жизни? Печально также, когда вами движет

стремление к успеху, и вы достигаете успеха только для того, чтобы

разочароваться в нем. Печально понять, каким незначительным является ум - но

не чей-нибудь, а именно ваш. Хотя ум может приобрести большое значение, быть

очень умным, хитрым, эрудированным, он все же остается крайне поверхностен и