Флоринда Доннер

Жизнь-в-сновидении (Часть 2)

возвращения из дома ведьм я совсем перестала

нуждаться в каком бы то ни было участии или поддержке.

Женщины-маги помогли мне обрести удивительную ясность и

какую-то эмоциональную устойчивость, которой прежде у меня

никогда не было. И причиной было не внезапное изменение моей

личности, а то, что у моего существования появилась ясная цель.

Судьба определилась: я должна бороться за освобождение своей

энергии. Только и всего. Проще некуда.

Но мне не удавалось четко или хотя бы смутно вспомнить все

то, что произошло за три месяца, проведенные мной в их доме. У

меня ушли годы на решение этой задачи, выполнять которую я

ринулась со всей своей энергией и решимостью.

Однако нагваль Исидоро Балтасар предостерег меня от

ошибочности ясно очерченных целей и окрашенного эмоциями

осознания. Он сказал, что они бесполезны, поскольку

действительной ареной борьбы мага является повседневная жизнь,

где поверхностные доводы рациональности не выдерживают

давления.

Примерно то же самое говорили женщины-маги, но делали они

это в более гармоничной форме. Поскольку обычно, объясняли они,

сознание женщин подвергается манипуляциям, их легко склонить к

соглашению, являющемуся лишь бессмысленной реакцией на

давление. Но если действительно удается убедить женщин в

необходимости изменения их выбора в жизни, то битва уже

наполовину выиграна. И даже если они не соглашаются, их

осознание является намного более надежным, чем у мужчин.

Я могла сравнивать две точки зрения. Мне казалось, что обе

правильны. Время от времени под натиском обыденного мира все

мои логические обоснования магии рушились, но мое

первоначальное обязательство перед миром магов никогда не

требовало пересмотра.

Понемногу я начала приобретать энергию, достаточную для

сновидения. Это в конце концов дало мне возможность понять

сказанное женщинами: Исидоро Балтасар -- новый нагваль. И

теперь он больше не человек. Осознание этого также дало мне

достаточно энергии для того, чтобы периодически возвращаться в

дом ведьм.

Эта усадьба, известная как дом ведьм, принадлежала всем

магам группы нагваля Мариано Аурелиано. Большой и массивный

снаружи, дом был неотличим от других построек поблизости и

почти незаметен, несмотря на буйно разросшуюся цветущую

бугенвиллею, свисающую со стены, которая окружала участок. По

словам магов, люди проходили мимо дома, не замечая его, потому

что он был покрыт разреженным туманом, подобным тонкой вуали,

которая видима для глаза, но не осознается умом.

Однако внутри дом производил сильное и неизгладимое

впечатление. Возникало ощущение, что попадаешь в другой мир.

Три патио, затененные фруктовыми деревьями, создавали в темных

коридорах и выходящих в них комнатах призрачное освещение. Но

более всего в этом доме поражали кирпичные и кафельные полы,

выложенные в виде причудливых узоров.

Дом ведьм не был уютным местом, хотя в нем царила

атмосфера дружелюбия. Однако никто не осмелился бы назвать его

жилищем, ибо в нем чувствовалось нечто безличное и строго

аскетическое. Он был местом, где старый нагваль Мариано

Аурелиано и его маги постигали свои сны и реализовывали свое

намерение. Поскольку заботы этих магов не имели отношения к

повседневности, то и дом отражал их поглощенность другим миром.

В его облике действительно проявлялись их индивидуальности, но

не как личностей, а как магов.

В доме ведьм я общалась со всеми магами из группы нагваля

Мариано Аурелиано. Они не учили меня магии или хотя бы

сновидению. По их мнению, учиться мне было незачем. Они

говорили, что моя задача состоит в вспоминании того, что

произошло между всеми ими и мной в то первое время, когда мы

были вместе, и, в особенности, я должна была помнить все то,

что делали или говорили для меня Флоринда с Зулейкой.

Когда бы я ни обращалась к ним за помощью, они неизменно

отказывались делать для меня что-либо. Все они были убеждены,

что без необходимой мне энергии все, что они будут делать,

является для них самоповторением, а на это у них нет времени.

Вначале я воспринимала их отказы как невеликодушные и

невежливые. Однако спустя некоторое время я перестала донимать

их вопросами и просто радовалась их присутствию и их компании.