Флоринда Доннер

Жизнь-в-сновидении (Часть 2)

как ты думаешь. Я заметила

атмосферу двойственности в твоих реакциях на меня. Иногда у

меня создается отчетливое впечатление, что ты не знаешь, что со

мной делать.

-- Я знаю, конечно, что делать, -- возразил он.

-- Тогда почему ты всегда проявляешь нерешительность, если

я что-нибудь предлагаю? -- слова вырвались у меня одним

аккордом.

Исидоро Балтасар внимательно посмотрел на меня. В какой-то

момент я ожидала, что он набросится на меня со всеми злыми и

грубыми словами, какие он только знает, и разгромит меня резкой

критикой. Но его голос был на удивление вежливым, когда он

сказал, что я абсолютно права в оценках.

-- Я всегда жду, пока события совершат выбор за меня, --

подтвердил он. -- И тогда действую со всей скоростью и

решительностью. Я оставлю тебя позади, если ты не будешь

начеку.

-- Я и так уже далеко позади, -- произнесла я обиженным

голосом. -- С тех пор как ты не помог мне найти этих женщин, я

обречена оставаться позади.

-- Но это действительно не самый неотложный вопрос, --

сказал он. -- Ты все еще не приняла решения -- вот в чем

проблема.

Он поднял брови, как будто ждал, что я снова вспылю.

-- Я не понимаю, что ты имеешь в виду. Что именно я должна

решить?

-- Ты не решила, присоединиться ли к миру магов. Ты стоишь

на пороге, заглядываешь внутрь, наблюдая за тем, что же

случится. Ты ожидаешь какой-то практической пользы, которая бы

сделала этот мир заслуживающим твоего времени.

Слова протеста поднимались во мне. Но еще раньше, чем я

позволила выплеснуться своему глубокому возмущению, он сказал,

что у меня сложилось ошибочное впечатление, что переезд в новую

квартиру и то, что я отказалась от старого образа жизни, -- это

на самом деле перемены.

-- А что же это тогда? -- саркастически спросила я.

-- Ты ничего не оставила позади, кроме своих вещей, --

произнес он, не обращая внимания на мой тон. -- Для некоторых

людей это гигантский шаг. Для тебя -- это ничто. Ты не связана

имуществом.

-- Да, это так, -- согласилась я, а потом стала

настаивать, что что бы он ни думал по этому поводу, я приняла

решение вступить в мир магов уже давно. -- Как ты думаешь,

почему я сижу здесь, если я еще не вступила в этот мир?

-- Конечно же ты вступила -- телом, но не духом. Сейчас ты

ждешь чего-то вроде карты, какого-то поддерживающего плана,

чтобы принять окончательное решение. А пока ты будешь

продолжать приспосабливаться к нему. Главная твоя проблема в

том, что ты хочешь убедиться, что у мира магов есть что тебе

предложить.

-- А разве нет? -- воскликнула я.

Исидоро Балтасар повернулся и с восторгом взглянул на

меня.

-- Да, у него есть нечто такое, что он может предложить.

Это свобода. Однако нет никакой гарантии, что в достижении ее

ты добьешься успеха. То же можно сказать и о любом из нас.

Я кивнула задумчиво, а потом спросила, что же нужно

сделать, чтобы убедить его, что я согласна вступить в мир

магов.

-- Тебе не надо убеждать меня. Ты должна убедить дух. Ты

должна закрыть дверь за собой.

-- Какую дверь?

-- Ту, которую ты все еще держишь открытой. Дверь, которая

позволит выйти в случае, если тебе что-либо не понравится или

не удовлетворит твои ожидания.

-- Уж не считаешь ли ты, что я могу уйти?

Он посмотрел на меня с таинственным выражением, потом

пожал плечами и голосом, который был ближе к шепоту, сказал:

-- Это между тобой и духом.

-- Но если ты сам веришь, что...

-- Я не верю ни во что, -- коротко оборвал он. -- Ты

пришла в этот мир тем же путем, что и любой другой. Это не есть

действие какого-нибудь конкретного лица. И не будет чьим-либо

действием, если ты или кто-нибудь другой решит покинуть его.

Я сконфуженно посмотрела на него:

-- Но, конечно, ты попытаешься меня убедить... если я...

-- я запнулась.

Он тряхнул головой, прежде чем я закончила говорить.

-- Я не стану убеждать тебя или кого-то другого. Не будет

никакой силы в твоем решении, если тебя нужно поддерживать

всякий раз, когда ты споткнешься или засомневаешься.

-- Но кто поможет мне? -- спросила я в растерянности.

-- Я. Я твой слуга. -- Он улыбнулся, но не цинично, а

застенчиво и мило. -- Но прежде всего я служу духу. Разница в