Петр Демьянович Успенский

В поисках чудесного. Фрагменты неизвестного учения

горах костылей для еще не оторванных ног

скрывалась особо циничная насмешка над всем тем, чем люди себя обманывают.

Невольно я представил себе, что такие же грузовики едут по улицам Берлина,

Парижа, Лондона, Вены, Рима и Константинополя. В результате эти города,

почти все хорошо мне знакомые и любимые мной - просто потому, что они так

отличались, дополняли друг друга и контрастировали между собой, - стали

теперь враждебны и мне и друг другу, отделились новыми стенами ненависти и

преступлений.

Я рассказал присутствовавшим о грузовиках с костылями и о своих мыслях

по этому поводу.

- Чего же вы хотите? - сказал Гурджиев. - Люди это машины; а машинам

положено быть слепыми и бессознательными; иначе они и не могут. Все их

действия должны соответствовать их природе. Все случается. Никто ничего не

делает. 'Прогресс' и 'цивилизация' в полном смысле этого слова возникают

лишь в результате сознательных усилий. Они не могут быть результатом

бессознательных, механических действий. А на какое сознательное усилие

способна машина? Но если одна машина бессознательна, тогда бессознательны и

сто машин, и тысяча, и сто тысяч, и миллион. А бессознательная деятельность

миллиона машин с необходимостью завершается разрушением, истреблением. Как

раз в бессознательных, невольных явлениях и скрыт корень зла. Вы еще не

понимаете и не можете вообразить все плоды этого зла. Но придет время, и вы

это поймете.

На этом, насколько я помню, беседа закончилась. ГЛАВА 3

Фундаментальные идеи Гурджиева о человеке. - Отсутствие единства. -

Множественность 'я'. - Конструкция человеческой машины. - Психические

центры. - Метод Гурджиева для объяснения идей его системы. - Неизбежное

повторение. - Что значит эволюция? - Механический прогресс невозможен. -

Европейское понимание эволюции человека. - Всеобщая связь в природе. -

Человечество и Луна. - Преимущества индивида перед массами. - Необходимо

знать человеческую машину. - Отсутствие постоянного 'я' у человека. - Роли

малых 'я'. - Человек лишен индивидуальности и воли. - Восточная аллегория:

дом и слуги. - 'Заместитель управляющего'. - Беседы о факире на гвоздях и о

буддийской магии.

К началу ноября 1915 года у меня уже имелось общее представление о

некоторых фундаментальных пунктах системы Гурджиева, касающихся человека.

Первым пунктом, на котором он делал упор, было отсутствие единства в

человеке.

'Величайшая ошибка, - говорил он, - думать, что человек всегда один и

тот же. Человек никогда не бывает долго одним и тем же. Он постоянно

изменяется; он редко остается неизменным даже в течение получаса. Мы думаем,

что если человека зовут Иваном, он всегда будет Иваном; ничего подобного!

Сейчас это Иван, через минуту - Петр, а еще через минуту - Николай, Сергей,

Матвей, Семен. А вы все еще думаете, что это Иван. Вы знаете, что Иван не

может делать некоторых вещей, например, не в состоянии солгать. Затем вы

обнаруживаете, что он солгал, и удивляетесь, как он мог это сделать. Однако

Иван и впрямь не может лгать: солгал Николай. И когда появляется

возможность, Николай не в состоянии не лгать. Вы удивитесь, обнаружив, какая

толпа таких Иванов, Николаев и других лиц живет в одном человеке. Если вы

научитесь наблюдать за ними, вам не нужно будет ходить в кинематограф.'

- Имеет ли это какую-нибудь связь с сознанием отдельных частей и

органов тела? - спросил я его по этому случаю. Я понимаю эту идею, я сам

нередко чувствую реальность таких сознаний. Я знаю, что не только отдельные

органы, но и каждая часть тела с отдельной функцией обладает отдельным

сознанием. Правая рука имеет одно сознание, а левая - другое. Вы это имеете

в виду?

- Не совсем, - ответил Гурджиев. - Эти сознания тоже существуют, но они

сравнительно безвредны. Каждое из них знает свое место и свое дело. Руки

знают, что они должны работать, ноги знают, что должны ходить. А вот эти

Иваны, Петры, Николаи - нечто совсем другое. Все они называют себя 'я',

иначе говоря, считают себя хозяевами, и никто из них не желает признавать

другого. Каждый из них халиф на час; он делает то, что ему нравится,

невзирая ни на что, а расплачиваться за это впоследствии приходится другим.

И среди них нет никакого порядка. Кто из них выскочит наверх, тот и