Петр Демьянович Успенский

В поисках чудесного. Фрагменты неизвестного учения 2

одно только и способно расплавить

все порошкообразные металлы в стеклянной реторте, упомянутой выше, и создать

единство, которого человеку недостает в том состоянии, когда он начал

изучать себя.

'Понятие 'совесть' не имеет ничего общего с понятием 'мораль'.

'Совесть - общее и постоянное явление. Совесть одна и та же у всех

людей; она возможна лишь при отсутствии 'буферов'. С точки зрения понимания

разных категорий человека можно сказать, что существует совесть человека,

свободного от противоречий. Эта совесть не является страданием; наоборот,

это радость совершенно нового характера, которую мы неспособны понять;

однако для человека, в котором существуют тысячи различных 'я', даже

мгновенное пробуждение совести неизбежно связано со страданием. И если

моменты совести становятся более долгими, если человек не страшится их, а,

напротив, сотрудничает с ними, стремится удержать их и сделать более

длительными, в эти моменты постепенно проникает особый элемент очень тонкой

радости, предвкушение будущего 'ясного сознания'.

'А в понятии 'морали' нет ничего общего. Мораль состоит из 'буферов'.

Общей морали нет. То, что морально в Китае, аморально в Европе; то, что

морально в Европе, аморально в Китае. То, что морально в Петербурге,

аморально на Кавказе; а то, что морально на Кавказе, аморально в Петербурге.

Моральное в одном классе общества аморально в другом и наоборот. Мораль

везде и всюду представляет собой искусственное явление. Она состоит из

разных 'табу', т.е. запретов, из всевозможных требований, иногда разумных в

своих основаниях, а иногда утративших всякий смысл или никогда его не

имевших; из требований, возникших на неверных основаниях, на почве суеверия

и ложных страхов.

'Мораль состоит из 'буферов'. Но 'буфера' бывают разных видов,

поскольку условия жизни в разных странах, в разные эпохи и среди разных

классов общества значительно отличаются друг от друга, и поэтому созданные

ими виды морали также не похожи друг на друга. Они противоречивы; не

существует общей для всех морали. Невозможно сказать, что в Европе,

например, существует какая-то общая идея морали. Иногда говорят, что общая

идея европейской морали - это 'христианская мораль'. Но, во-первых, идея

этой 'христианской морали' допускает самые разнообразные толкования, и этой

'христианской моралью' оправдывались многочисленные преступления. Во-вторых,

современная Европа имеет мало общего с 'христианской моралью', как бы эту

мораль ни понимать. Во всяком случае, 'христианская мораль' привела Европу к

той войне, которая продолжается и сейчас, так что лучше было бы держаться от

этой морали подальше.'

- Многие люди говорят, что им непонятна моральная сторона вашего

учения, - сказал один из нас. - А другие говорят, что в вашем учении вообще

нет морали.

- Конечно, нет, - сказал Гурджиев. - Люди так любят поговорить о

морали. Но мораль - это всего-навсего самовнушение. Человеку необходима

совесть. Мы не учим морали. Мы учим, как найти совесть. Людям непонятно,

когда мы говорим это. Они заявляют, что у нас нет любви - просто потому, что

мы не поощряем слабость и лицемерие, а, наоборот, срываем все маски. Тот,

кто желает истины, не станет говорить о любви или морали, или о

христианстве, так как он знает, насколько мы от них далеки. Христианское

учение существует для христиан, а христиане - это те люди, которые живут по

заповедям Христа, т.е. делают все так. как учил Христос. Способны ли те, кто

говорит о любви и морали, жить по заповедям Христа? Конечно, нет. Но

разговоры подобного рода будут вестись всегда, ибо всегда найдутся люди, для

которых слова дорожи всего остального. Но это верный признак! Тот, кто так

разглагольствует. - пустой человек; не стоит тратить на него время.

'Мораль и совесть - совершенно разные вещи. Одна совесть никогда не

может противоречить другой; зато одна мораль очень легко вступает в

противоречие с другой моралью или полностью ее отрицает. Человек с

'буферами' может быть очень моральным; а сами 'буфера' могут оказаться

разными, так что два очень моральных человека могут считать друг друга

глубоко аморальными. Как правило, это почти неизбежно. Чем 'моральнее'

человек, тем более 'аморальными' считает он других.