Петр Демьянович Успенский

Новая модель вселенной (Часть 1)

не может ухватить и передать то, что порой ясно угадывается, ибо она слишком медленна, слишком коротка. Нет слов, нет форм, чтобы передать то, что мы видеть и сознаЈм в такие мгновения. Задержать их, приостановить, удлинить, подчинить воле - невозможно. Мы не способны припомнить найденное и впоследствии пересказать его. ВсЈ исчезает, как исчезают сны. Быть может, и сами эти переживания - не более чем сон.

И всЈ-таки это не так. Я знаю, что это не сон. Во всех моих экспериментах и переживаниях есть привкус реальности, который невозможно подделать; здесь ошибиться нельзя. Я знаю, что всЈ это есть, я в этом убедился. Единство существует. Я знаю, что оно упорядоченно, бесконечно, обладает одушевлЈнностью и сознанием. Но как связать 'то, что вверху' с 'тем, что внизу'?

Я понимаю, что необходим какой-то метод. Должно существовать нечто такое, что человек обязан знать прежде, чем начинать опыты. ВсЈ чаще и чаще я думаю, что такой метод могут дать мне восточные школы йогинов и суфиев, о которых я читал и слышал, если такие школы вообще существуют, если туда можно проникнуть. Моя мысль сосредоточена на этом. Вопрос школы и метода приобретает для меня превостепенное значение, хотя сама идея школы ещЈ не совсем ясна и связана со слишком многими фантазиями и очень сомнительными теориями. Но одно мне очевидно: в одиночку я не смогу сделать ничего.

И вот я решаюсь отправиться в далЈкое путешествие, на поиски этих школ или людей, которые могли бы указать мне путь к ним.

1912

Мой путь лежит на Восток. Предыдущие путешествия убедили меня в том, что на Востоке до сих пор остаЈтся много такого, чего в Европе давно не существует. Вместе с тем, у меня вовсе не было уверенности, что я найду именно то, что хочу найти. Более того, я не мог с уверенностью сказать, что именно мне нужно искать. Вопрос о 'школах' (я имею в виду 'эзотерические', или 'оккультные' школы) по-прежнему оставался неясным. Я не сомневался, что эти школы существуют, но не мог сказать, насколько необходимо их физическое существование на земле. Иногда мне казалось, что подлинные школы могут существовать только на другом плане, что мы способны приблизиться к ним только в особых состояниях сознания, не меняя при этом места и условий нашего существования. В таком случае моЈ путешествие оказывалось бесцельным. Однако мне казалось, что на Востоке могли сохраниться традиционные методы приближения к эзотеризму.

Вопрос о школах совпадал для меня с вопросом об эзотерической преемственности. Иногда я допускал непрерывную историческую преемственность; в другое же время мне казалось, что возможна только 'мистическая' преемственность, линия которой на земле обрывается и исчезает из нашего зрения. Остаются лишь еЈ следы; произведения искусства, литературные памятники, мифы, религии. Возможно, лишь через продолжительное время те же самые причины, которые породили когда-то эзотерическую мысль, снова начинают работу - и возобновляется процесс собирания знаний, создаются школы, а древнее учение выступает из своих скрытых форм. В этом случае в промежуточный период может и не быть полных или правильно организованных школ, а разве что подражательные школы или школы, хранящие букву древнего закона в окаменевших формах.

Однако это не отталкивало меня; я был готов принять всЈ, что надеялся найти.

Имелся ещЈ один вопрос, который занимал меня до путешествия и в его начале.

Можно ли пытаться делать что-то здесь и сейчас, с явно недостаточным знанием методов, путей и возможных результатов?

Задавая себе этот вопрос, я имел в виду разнообразные методики дыхания, диеты, поста, упражнений на внимание и воображение, прежде всего, методы преодоления себя в минуты пассивности или лености.

В ответ на этот вопрос внутри меня раздавались два голоса:

- Неважно, что делать, - говорил один из них, - важно хотя бы что-то делать. Не следует сидеть и ждать, пока что-то само придЈт к тебе.

- ВсЈ дело как раз в том, чтобы воздержаться от действий, - возражал другой голос, - пока не узнаешь наверняка и с определЈнностью, что именно нужно делать для достижения поставленной цели. Если начинать что-то, не зная точно, что необходимо для достижения поставленной цели, знание никогда не придЈт. Результатом будет 'работа над собой' различных 'оккультных' и 'теософских' книжек, т.е. самообман.

Прислушиваясь к этим двум голосам во мне, я не мог решить, какой из них прав.