что я сейчас подумал? -- спросил я
188
П. Д. Успенский
дьявола. -- Гораздо больше, чем ты думаешь, -- ответил он. -- Это
совсем не метафора, что черт любит его как женщина. Ты отгадал, может быть,
самую важную сторону наших отношений к вам. Я говорил тебе, что мне очень
трудно передать тебе вполне сущность и свойства отношения людей и чертей.
Есть вещи, до которых ты должен дойти сам. По существу говоря, у нас нет
пола, но так как мы представляем обратную сторону вас, то на нас всегда
отражается ваш пол и становится в нас противоположным. Ты понимаешь меня?
Этот черт не женщина. Но по отношению к Лесли, у него проявляются женские
черты, потому что Лесли - мужчина. Если Лесли был женщиной, то в черте
проявились бы мужские черты. -- Значит, V каждого из нас есть такая 'она',
спросил я, -- и у каждой из женщины есть такой 'он'? -- Не обязательно есть,
но может быть, ответил дьявол. -- Теперь ты понимаешь, почему нас так
волновала история Адама и Евы и их 'любовь', -- дьявол презрительно скривил
губы. Мы ревновали их. Одни из нас ревновали Адама к Еве, другие Еву к
Адаму, а некоторые, как я, например, которые одинакового чувствуют оба пола,
ревновали одновременно в обе стороны. Теперь ты это можешь понять. Если бы я
сказал тебе все сразу, ты бы ничего не понял. В наших отношениях к людям
очень много 'пола' и при том на большинство людей легче всего действовать с
этой стороны. -- Я что-то совсем перестаю тебя понимать, -- сказал я. --
Раньше ты говорил, что людей, испытывающих эмоции любви, вы перестаете даже
видеть, а теперь, ты говоришь, что вам на людей легче всего действовать с
этой стороны. Что же верно? -- И то, и другое, -- сказал дьявол, нисколько
не смущаясь. Чувство пола отвратительно и враждебно для нас, когда оно
вызывает в людях так называемые поэтические настроения. Это главное зло. С
ним мы боремся всеми силами, но ничего не можем сделать. Эти поэтические
настроения окружают человека точно какой-то стеной, и мы совершенно теряем
его, пока 'поэзия' не разойдется. Еще хуже, конечно, ощущение пола в
соединении с мистическим, -- с чувством чудесного, с чувством бессмертия.
Эти ощущения совсем уводят от нас людей и делают их недоступными для нашего
воздействия. -- С другой стороны, то же чувство пола, но соединенное хотя бы
с самым легким отвращением к нему, с чувством греха и стыда, с сознанием,
что это нужно прятать, что это нехорошо, это вот как раз то, что нам нужно.
Понимаешь, одна и та же эмоция в человеке может проявляться различно. Она
может быть и за нас, и против нас. И вот у кого много этой 'поэзии' или
'поэтичности', или кто ощущает 'чудо' в чувстве пола, (дьявол произносил эти
слова с плохо скрываемым раздражением), тот совершенно недоступен нам. Но к
счастью это бывает очень, большинство людей, и мужчин и женщин, относятся к
вещам очень реально, без всякой поэзии. И с ними нам очень легко иметь дело.
Этот Лесли Уайт из трудных ти-
189
Совесть: поиск истины
пов. Но он -- англичанин, и, ты понимаешь, у него столько предрассудков
и лицемерия в этой области, что всегда можно за что-нибудь зацепиться. Он
очень многого боится в себе, очень многому не верит. Чувствует в тоже время,
что виноват перед собой, а чтобы оправдать себя в своих глазах, старается
низвести все это на самую последнюю материальную плоскость. Вот тут мы и
берем его. Кроме того, ты помнишь, что я тебе говорил про 'игру'. Так вот,
пока люди понимают, что в чувстве пола факты -- не настоящие, а настоящее
что-то другое, они нам не доступны, но как только они начинают все это
принимать серьезно, и в результате этого бояться, ненавидеть, ревновать,
страдать -- они наши. Ты понимаешь, есть эмоции материального порядка, через
которые люди делаются доступными нам. И эти эмоции легче всего затронуть со
стороны пола.
Я опять перевел взгляд на комнату Лесли. Бой принес еще виски с содой,
и Лесли разрезал и перелистывал уже третью книгу. Черт, по-видимому, уже
отчаялся его найти и сидел в углу страшно печальный и о чем-то, видимо, из
всех сил думал. Потом он лег на пол, распластался, как лягушка, стал при
этом совсем плоским, как лист бумаги, и, работая руками и ногами, вылез под
дверь. Меня заинтересовало, куда он пойдет. Поднявшись с пола, черт
отряхнулся, надулся опять, как резиновый, и побежал вниз по лестнице.