Петр Демьянович Успенский

Tertium organum (Часть 1)

из ничего, -- но он не мог

бы думать, что он будит солнце. Это человеческая психология.

Для петуха каждое утро встает новое солнце, так же как для нас каждый

день наступает новое утро, каждый год наступает новая весна.

Петух не мог бы понять, что солнце одно, одно и то же и вчера, и

сегодня, -- точно так же, как, вероятно, мы не можем понять, что утро одно и

весна одна.

Движение предметов, то, которое и для нас не иллюзорное, а реальное

движение, как движение вращающегося колеса, катящегося экипажа, и т.п., для

животного должно сильно отличаться от того движения, которое оно видит во

всех неподвижных для нас предметах, от того движения, в виде которого ему

является третье измерение тел.

Эти два рода движения будут для него несоизмеримы.

Угол или выпуклую поверхность животное будет в состоянии измерить, хотя

и не понимая их настоящего значения и считая их движением.

Но настоящего движения, то есть того, которое есть движение для нас,

оно никогда не будет в состоянии измерить. Для этого необходимо обладать

нашим понятием времени и мерить все движения относительно какого-нибудь

одного более постоянного, то есть сравнивая все движения с каким-нибудь

одним. Животное этого сделать не может, не обладая понятиями. Поэтому

реальные для нас движения предметов для него будут неизмеримы -- и, как

неизмеримые, несоизмеримы с другими движениями, которые для него реальны и

измеримы, а для нас иллюзорны -- ив действительности представляют собой

третье измерение тел.

Последнее неизбежно. Если животное ощущает и измеряет как движение то,

что не есть движение, то ясно, что оно не может одной и той же мерой мерить

то, что есть и что не есть движение.

Но это не значит, что оно не может знать характера движений, идущих в

нашем мире, и сообразоваться с ними. Наоборот, мы видим, что животное

прекрасно ориентируется среди движений предметов нашего трехмерного мира.

Тут ему на помощь приходит инстинкт, то есть способность, выработанная

тысячелетиями подбора, действовать целесообразно без сознания цели. И

животное прекрасно разбирается во всех идущих кругом него движениях.

Но, различая два рода явлений, два рода движения, животное одно из них

должно объяснить непонятным ему внутренним свойством предметов, то есть, по

всей вероятности, будет считать это движение результатом одушевленности

предметов, а движущиеся предметы -- живыми.

Котенок играет с мячиком или со своим хвостом, потому что мячик или

хвост убегают от него.

Медведь будет драться с бревном, пока бревно не сбросит его с дерева,

потому что в раскачивающемся бревне ему чувствуется что-то живое и злобное.

Лошадь путается куста, потому что куст неожиданно повернулся и махнул

веткой.

В последнем случае куст мог даже совсем не двигаться -- бежала лошадь.

Но ей показалось, что куст двигался, и, следовательно, он был живым.

По всей вероятности, все движущееся для животного живое. Почему собака

так отчаянно лает на проезжающий экипаж? Для нас это не совсем понятно. Мы

не видим, как вертится, гримасничает и вся перевертывается на глазах у

собаки проезжающая пролетка.

Она вся живая -- колеса, верх, крылья, сиденье, седоки -- все это

движется, перевертывается.

* * *

Попробуем теперь подвести итоги того, к чему мы пришли.

Мы установили, что человек обладает ощущениями, представлениями и

понятиями, что высшие животные обладают ощущениями и представлениями, а

низшие животные одними ощущениями. Заключение о том, что животные не имеют

понятий, мы вывели главным образом из того, что у них нет слов и речи. Затем

мы установили, что, не имея понятий, животные не могут постигнуть третьего

измерения и видят мир как поверхность, то есть не имеют средств -- орудия --

для исправления своих неправильных ощущений мира. И дальше мы нашли, что,

видя мир как поверхность, животные видят на этой поверхности очень много

несущественных для нас движений. Именно как движения должны им

представляться все те свойства тел, которые мы считаем свойствами их

трехмерности. Так угол и сферическая поверхность должны представляться им

движением плоскости. И затем мы пришли к выводу, что все, лежащее для нас,

как постоянное, в области третьего измерения, животные должны считать