Петр Демьянович Успенский

Tertium organum (Часть 1)

себе.

Ученый, который находит таблички с иероглифами или клинообразными

надписями на незнакомом языке, после большого труда разбирает их и

прочитывает. И для того, чтобы прочитать их, ему необходимо только одно:

необходимо знать, что эти значки представляют собой надпись. Пока он будет

считать их простым орнаментом, внешним украшением табличек или случайным

рисунком, не связанным со смыслом, -- до тех пор их смысл и значение будут

для него абсолютно закрыты. Но стоит ему только предположить существование

этого смысла, и возможность постижения уже открылась.

Нет шифра, которого нельзя бы было прочитать без всякого ключа. Но

нужно знать, что это шифр. Это первое и необходимое условие. Без этого идти

нельзя.

* * *

Идея существования явной и скрытой сторон жизни давно была знакома

философии. Явления, или феномены, признавались только одной стороной мира,

кажущейся, реально не существующей, возникающей в нашем сознании в момент

нашего соприкосновения с реальным миром. Другая сторона, ноумены

признавались реально существующими сами в себе, но недоступными для нашего

восприятия.

Но не может быть большей ошибки, как считать мир, разделенный на

феномены и ноумены, признавать феномены и ноумены чем-то отдельным одно от

другого, существующими самостоятельно друг от друга и могущими быть

познаваемыми одно помимо другого. Это полная философская безграмотность,

ярче всего проявляющаяся в дуалистических спиритуалистических теориях.

Разделение феноменов и ноуменов существует только в нашем познании.

'Феноменальный мир' есть только наше неправильное представление о мире.

Как писал Карл Дюпрель: потусторонний мир есть только своеобразно

созерцаемый мир посюсторонний ('Загадочность человеческого существа').

Правильнее было бы сказать, что посюсторонний мир есть своеобразно

созерцаемый мир потусторонний.

И совершенно справедлива идея Канта, что изучение феноменальной стороны

мира не приблизит нас к пониманию 'вещей в себе'. 'Вещь в себе' -- это есть

вещь так, как она существует сама по себе, без нас. 'Феномен вещи' -- это

есть вещь в таком виде, как мы ее воспринимаем.

Пример -- книга в руках безграмотного дикаря -- совершенно ясно

показывает нам, что достаточно не знать о существовании ноумена вещи (то

есть в данном случае содержания книги), и он никогда не обнаружит себя в

феноменах. Но достаточно знать его, чтобы открылась возможность найти его

при посредстве тех же феноменов, изучение которых без знания и существования

ноумена было бы совершенно бесплодно.

Как для дикаря, изучающего феноменальную сторону часов, число колесиков

и число зубчиков в каждом колесике, -- совершенно невозможно приблизиться к

пониманию того, что такое часы, так и для позитивного ученого, изучающего

внешнюю, проявляющуюся сторону жизни, навсегда остается скрытым ее тайный

raison d'etre и цель отдельных проявлений.

Для дикаря часы будут очень интересной, сложной, но совершенно

бесполезной игрушкой. Приблизительно таким же, бесконечно более сложным, но

так же неизвестно для чего существующим и неизвестно каким образом

создавшимся механизмом, представляется человек взгляду ученого материалиста.

Мы рисовали себе, как непостижимы будут функции свечи и монеты для

плоского существа, изучающего на своей плоскости два одинаковых кружка.

Точно так же непонятны функции человека ученому, изучающему его, как

механизм. Ясно, почему это так должно быть. Потому, что свеча и монета --

это не два одинаковых кружка, а два совершенно различных предмета, имеющих

совершенно различное значение и применение в мире, высшем сравнительно с

плоскостью, -- и человек не механизм, а нечто, имеющее цель и значение в

мире, высшем сравнительно с видимым.

Функции свечи и монеты в нашем мире для предполагаемого плоского

существа -- это недоступный ноумен. Ясно, что феномен кружка не может дать

понятия о функции свечи и об отличии ее от монеты.

Но двумерное познание существует не только на плоскости.

Материалистическая мысль пытается применять его к реальной жизни. Получаются

курьезы, истинное значение которых, к сожалению, для многих непонятно.

'Экономический человек' Маркса -- это совершенно ясно двумерное и плоское