Петр Демьянович Успенский

Tertium organum (Часть 2)

только

по недоразумению попала в цикл позитивных, наук, и, как я надеюсь доказать

дальше, именно математика явится скоро главным орудием против позитивизма.

Позитивизмом я называю здесь систему, утверждающую в противность Канту,

что изучение явлений может приблизить нас к вещам в себе, то есть

утверждающую, что, идя путем изучения явлений, мы можем прийти к пониманию

причин.

Обычный позитивный взгляд отрицает существование скрытой стороны жизни,

то есть он находит, что эта скрытая сторона понемногу открывается нам -- и

что прогресс науки заключается в постепенном раскрытии скрытого.

'Это еще неизвестно, -- говорит позитивист, когда ему указывают на

что-нибудь 'скрытое', -- но это будет известно. Наука, идя тем же путем,

каким шла до сих пор, откроет и это. Ведь пятьсот лет тому назад в Европе не

знали о существовании Америки; пятьдесят лет тому назад не знали о

существовании бактерий; десять лет тому назад не знали о существовании

радия. Но и Америка, и бактерии, и радий теперь открыты. Точно так же и

точно таким же путем, и только таким путем будет открыто все, что вообще

будет открыто. Аппараты совершенствуются, методы, приемы, наблюдения

утончаются. Чего не могли подозревать сто лет тому назад, теперь делается

общеизвестным и общепонятным фактом. Если что можно узнать, то это будет

узнано именно таким способом'.

Так говорят сторонники позитивного взгляда на мир, но в основе этих

рассуждений лежит глубочайшее заблуждение.

Утверждение позитивизма было бы верно, если бы наука равномерно

двигалась во все стороны; если бы для нее не было закрытых и запечатанных

дверей; если бы множество вопросов, главных вопросов, не оставались такими

же тайными, как в те времена, когда не было никакой науки.

Но мы видим совсем другое. Мы видим, что для науки закрыты целые

огромные области, что она в них никогда не проникала и, что хуже всего, не

сделала ни шагу в направлении этих областей.

Существует множество вопросов, к пониманию которых наука даже не

приблизилась; множество вопросов, среди которых современный ученый во

всеоружии своего знания так же беспомощен, как дикарь или четырехлетний

ребенок.

Таковы вопросы жизни и смерти, проблемы времени и пространства, тайна

сознания и пр. и пр.

Мы все знаем это, и единственно, что мы можем делать, -- это стараться

не думать о существовании этих вопросов, забывать о них. Это мы и делаем

обыкновенно. Но ведь это не уничтожает вопросов. Они продолжают

существовать, и в любой момент мы можем обратиться к ним и испытать на них

твердость и силу нашего научного метода. И каждый раз при такой попытке мы

видим, что наш научный метод для этих вопросов не годится. При помощи его мы

можем определять химический состав отдаленных звезд; фотографировать

невидимый для глаза скелет человеческого тела; изобретать плавучие мины,

которыми можно управлять на расстоянии при помощи электрических волн и

уничтожать сразу сотни жизней, -- но при помощи этого метода мы не можем

сказать, что думает человек, который сидит рядом. Сколько бы мы ни вешали,

ни фотографировали, ни выслушивали человека, мы никогда не узнаем, какие

мысли в данный момент проходят в его голове, пока он сам не скажет. А это

уже другой метод.

* * *

Область действия методов точной науки строго ограничена. Эта область --

мир объективного. В мир субъективного точная наука никогда не проникала и

никогда не проникнет.

Расширение объективного знания за счет субъективного невозможно.

Несмотря на весь рост объективных знаний, граница между ними и миром

субъективного лежит на том же месте.

Если бы наука хоть один шаг сделала бы в этом направлении, если бы хоть

что-нибудь субъективное было объяснено объективно, мы могли бы признать, что

она может сделать и два, и три, и десять, и тысячу шагов. Но она не сделала

ни одного, и поэтому можно думать, что она никогда его не сделает. Мир

субъективного закрыт для объективного исследования, и для этого есть вполне

определенные причины.

Далеко не все, что существует, имеет объективное существование, то есть

далеко не все может быть объективировано. Отрицательные величины существуют,

но не существуют объективно. Логические понятия, как добро, зло, истина,