Петр Демьянович Успенский

Tertium organum (Часть 2)

сто тысячью форм с бесчисленными устами и с глазами,

обращенными во все стороны, и которые в то же время превышает все

сотворенное всем объемом бесконечности, которое содержит в своем неподвижном

теле всю движущуюся Вселенную, со всем миром. Если бы в небесах зажглось

одновременно сияние тысячи солнц, сказал Кришна, оно не сравнялось бы с

сиянием единого всемогущего.

Когда он говорил таким образом о Махадевы, луч света такой могучей силы

зажегся в глазах Кришны, что ученики не выдержали блеска этого света и упали

к ногам Кришны. Волосы на голове Арджуны поднялись от ужаса, и, склоняясь,

он сказал: 'Твои слова ужасают нас, мы не в состоянии смотреть на такое

существо, которое ты вызываешь перед нашими глазами. Его вид потрясает нас'.

(Цитирую по книге 'Великие Посвященные' Шюрэ, перевод Е. П.).

* * *

В интересном сборнике лекций проф. В. Джемса 'Плюралистическая

Вселенная' ('A Pluralistic Universe') есть лекция о Фехнере, посвященная

'сознательной Вселенной'.

Обыкновенный монистический идеализм, говорит проф. Джемс, опускает все

промежуточное. Он признает только крайности, как будто за первым грубым

лицом феноменального мира со всеми его свойствами ничего не может быть

найдено, кроме самого высшего во всем его совершенстве. Во-первых, я и вы,

такие, какие мы сейчас в этой комнате; и затем сейчас же, как только мы

заглядываем под эту поверхность, само невыразимое абсолютное. Разве это не

показывает в высшей степени бедного воображения? Разве на самом деле наша

Вселенная не создана по более богатому образцу, с местом в ней для длинной

иерархии существ? Далее материалистическая наука делает Вселенную богаче по

терминологии -- со своими молекулами, эфиром, электронами и пр. Но

абсолютный идеализм, представляя себе реальность только в интеллектуальных

формах, не знает, что ему делать с телами, какого бы рода они ни были, и не

может пользоваться никакой психофизической аналогией или соотношением.

Совершенно на другой точке зрения стоял Фехнер, из сочинений которого

Джемс приводит большие выдержки. Идеи Фехнера настолько близки к тому, что

говорилось в предыдущих главах, что мы должны остановиться на них подробнее.

Беру это со слов проф. Джемса.

Первородный грех нашего, как обычного, так и научного, мышления

заключается, по мнению Фехнера, во въевшейся в нас привычке рассматривать

духовное не как правило, а как исключение в природе. Вместо того, чтобы

думать, что наша жизнь питается от груди другой великой жизни, а наша

индивидуальность поддерживается другой великой индивидуальностью, которая

неизбежно должна быть сознательнее и независимее всего, что она производит,

мы обыкновенно рассматриваем все лежащее за пределами нашего маленького

существования только как золу и пепел жизни.

Или, если мы верим в Божественный Дух -- мы, с одной стороны, его

считаем бестелесным, а с другой стороны, считаем бездушной природу.

'Какой душевный мир или утешение может получиться от такой доктрины?'

-- спрашивает Фехнер. -- Цветы вянут от ее дыхания, звезды превращаются в

камни, наше собственное тело становится недостойным нашего духа и падает до

вместилища одних только плотских чувств. Книга природы превращается в

сочинение по механике, в котором жизнь рассматривается как вид аномалии.

Огромная пропасть разверзается между нами и тем, что выше нас, -- и Бог

становится тонким сплетением абстракций.

Орудие Фехнера, которым он пользуется для оживления Вселенной, есть

аналогии...

Бэн определяет гениальность, как способность видеть аналогии.

Количество аналогий, которые мог находить Фехнер, было удивительно. Но

он в то же время настаивал на необходимости уметь, делая аналогии, видеть

различия. Пренебрежение различиями, говорил он, это обычное заблуждение в

рассуждениях по аналогии.

Так, он признал, что раз каждое живое тело обладает сознанием, то

каждое сознание должно обладать телом. Но из этого совсем не следует, чтобы

все тела были похожи друг на друга и чтобы тела существ высшего порядка были

похожи на наши. Наше тело приспособлено к условиям нашей жизни. Другие

условия жизни должны создавать другие тела.

Умы высшего порядка требуют тел высшего порядка. Вся земля на которой

мы живем, должна, согласно Фехнеру, иметь свое коллективное сознание. Такое