Петр Демьянович Успенский

Tertium organum (Часть 2)

природе.

* * *

Затем Бекк говорит, что 'космическое сознание', подобно другим формам

сознания, способно к росту, что оно может иметь разные формы, разные

степени. Первые проблески космического сознания, проходящие в душе

современного человека, подобны первым проблескам самосознания в уме

трехлетнего ребенка.

Поэтому человек только по одному тому, что он начал сознавать Космос,

не может узнать сразу все относительно Космоса. Человечеству понадобилось

сотни тысяч лет после приобретения настоящей формы сознания для того, чтобы

создать себе маленькое знание, и ему понадобятся, может быть, миллионы лет,

чтобы овладеть космическим сознанием.

И в другом месте своей книги он говорит:

Не следует предполагать, что, имея космическое сознание, человек

поэтому всезнающ или непогрешим... Люди космического сознания достигли

высокого уровня, но на этом уровне возможны различные степени

сознательности. И должно быть ясно, что, хотя эта способность делает

человека похожим на богов, люди, приобретающие ее, живя в разные века и в

разных странах, проводя жизнь в разных условиях, воспитанные в различных

интересах и в различных взглядах, необходимо должны истолковывать несколько

различно те вещи, которые они видят в том новом мире, куда вступают.

* * *

Интересны замечания Бекка об эволюции языка.

Язык соответствует интеллекту, -- говорит он, -- и поэтому способен

выражать его прямо и совершенно. Но функции моральной природы не связаны с

языком и поэтому способны только к непрямому и несовершенному выражению при

помощи языка. Может быть, музыка, которая, без сомнения, имеет свои корни в

моральной природе, есть уже в своем настоящем виде начало языка, который

будет совпадать с эмоциями и выражать их, так же как слова выражают идеи...

Язык совершенно точно совпадает с интеллектом: для каждого понятия

существует слово или слова; и для каждого слова есть понятие... Ни одно

слово не может получить существования иначе, как выражая понятие, и не может

новое понятие образоваться без образования в то же самое время нового слова,

которое является его выражением... Но так как девяносто девять из ста наших

чувственных впечатлений и эмоций никогда не были представлены в интеллекте

понятиями, то поэтому они остаются невыраженными, и если выражаются, то

только очень несовершенно, при помощи далеких описаний и намеков.

Так как соотношение слов и понятий не случайно и не временно, но лежит

в самой природе понятий и сохраняется при всех обстоятельствах, то перемены

в одном должны быть переменами в другом. Эволюция интеллекта должна

сопровождаться эволюцией языка. Эволюция языка будет свидетельством эволюции

интеллекта.

* * *

По-видимому, в каждом или почти в каждом человеке, вступающем в

космическое сознание, -- говорит Бекк, -- первое ощущение его сопровождается

возбуждением. Человек сомневается в себе и думает, не есть ли новое чувство

признак сумасшествия. Магомет был сильно напуган своим первым просветлением.

Апостол Павел был взволнован подобным же образом.

Первое, что человек спрашивает себя, испытывая это новое чувство,

непременно будет: реально ли то, что я вижу и чувствую, или это иллюзия и

самообман? Тот факт, что знание, полученное от нового опыта, кажется ему

даже более реальным, чем прежние знания человеческого сознания, плохо

успокаивает его, потому что он знает силу иллюзий.

Одновременно или непосредственно следуя за эмоциональным подъемом в

моменты пробуждения космического сознания, у человека наступает

интеллектуальное просветление, которое совершенно невозможно описать. В

одной вспышке сознанию рисуется ясное понятие в одном общем абрисе значения

и цели Вселенной. Человек не просто начинает верить, но он видит и узнает,

что Вселенная, которая обыкновенному человеческому уму кажется сделанной из

мертвой материи, на деле есть живое присутствие. Он видит, что люди -- это

не островки жизни, рассеянные в бесприютном море неживого вещества... а что

они погружены в бесконечный океан жизни. Он видит, что жизнь, заключенная в

человеке, -- вечная и что вся жизнь -- вечная; что душа человека так же

бессмертна, как Бог...

Человек узнает бесконечно много нового. Особенно ясно получает он