Рудольф Штайнер

Оккультное значение крови

Рудольф Штайнер. Оккультное значение крови

Рудольф Штайнер. Оккультное значение крови

Берлин, 25 Октября, 1906

GA 55

'Blut ist ein ganz besondrer Saft'

'Кровь есть совсем особый сок'

(Фауст, Акт I, Сцена 4).

Каждый из вас без сомнения осознает, что титул этой лекции взят из

Фауста Гете. Вы все знаете, что в этой поэме нам показывается, как Фауст,

представитель высшего человеческого усилия, вступает в сделку со злыми

силами, кторые со своей стороны представлены в поэме Мефистофелем, эмиссаром

ада. Вы узнаете, также, что Фауст должен заключить сделку с Мефистофелем,

действие чего должно быть подписано его собственной кровью. Фауст, в первое

мгновение, смотрит на это как на шутку. Мефистофель, однако, в этом месте

изрекает утверждение, которое Гете без сомнения подразумевал должным быть

принятым серьезно: 'Кровь есть совсем особый сок'.

Теперь, со ссылкой на эту строку в Фаусте Гете, мы приходим к

любопытной особенности у так называемых комментаторов Гете. Вы, конечно,

осознаете, как обширна в литературе занятость Гетевской версией легенды

Фауста. Это есть литература таких колоссальных измерений, что целые

библиотеки могли бы быть набиты ею и, естественно, я не могу распространятся

по различным комментариям, сделанными такими интерпретаторами Гете

касательно этого особенного пассажа. Ни одна из интерпретаций не бросает

много больше света на предложение, чем данное недавним комментатором,

профессором Минор (Minor). Он аналогично другим, трактует его в свете

иронического замечания, сделанного Мефистофелем и в этой связи он делает

следующее действительно очень любопытное наблюдение и такое, которому я бы

попросил вас уделить ваше лучшее внимание; ибо имеется мало сомнений, что вы

будете удивлены услышать, что за странные заключения комментаторы Гете

способны вывести.

Профессор Минор замечает, что 'дьявол есть враг крови'; и он указывает,

что поскольку кровь есть то, что поддерживает и сохраняет жизнь, дьявол,

который есть враг человеческой расы, должен, следовательно быть врагом

крови. Он затем -- и вполне справедливо -- уделяет внимание факту, что даже

в старейших версиях легенды Фауста -- и действительно в легендах вообще --

кровь всегда играет одинаковую роль.

В древней книге о Фаусте обстоятельно описано как Фауст делает

небольшой надрез в своей левой руке маленьким перочинным ножиком и как

затем, когда он берет перо, чтобы подписать свое имя в договоре, кровь,

текущая из надреза формирует слова: 'О человек, спасайся!'. Все это есть

достаточно продокументировано; но теперь приходит замечание, что дьявол есть

враг крови и что это есть причина для его требования, что подпись должна

быть написана кровью. Я хотел бы спросить вас можете ли вы представить

некоторую личность, которая желает обладания той самой вещи, к которой она

имеет антипатию? Единственно разумное объяснение, которое может быть дано --

не только как Гетевскому значению в этом пассаже, но также как всему,

приложенному к основной легенде, так и ко всем более древним поэмам о Фаусте

-- есть то, что для дьявола кровь была чем-то особенным, и что это для него

было совсем не безразличным была ли сделка подписана обычным нейтральным

чернилом или кровью.

Мы можем здесь предположить ничто другое, чем то, что представитель сил

зла верит, нет, убежден, что он будет иметь Фауста особенно в своей власти,

если он может только завладеть по меньшей мере одной каплей его крови. Это

самоочевидно, что никто не может действительно понимать строку иначе. Фауст

должен подписать свое имя своей собственной кровью, но не потому что дьявол

является враждебным ей, но скорее потому что он желает заполучить власть над

ней.

Все такие вещи, которые дошли до нас в легендах и мифах различных наций

и которые касаются человеческой жизни, будут в наши дни подвергнуты