Рудольф Штайнер

Очерк Тайноведения (Часть 2)

То, что я

сделал (мой собственный Душевный процесс), желаю я твердо удерживать; сам

образ, однако, позволяю исчезнуть из сознания. Затем желаю я чувствовать в

себе все, что сделала моя Душа, чтобы создать образ, сам образ желаю я себе

не представлять. Я желаю теперь жить полностью внутренне в своей собственной

деятельности, которая создала образ. Я желаю, итак, погружаться ни в какой

образ, но в мою собственную образ-производящую Душевную деятельность. Такое

погружение должно предпринять по отношению ко многим чувство-образам. Это

ведет тогда к познанию через инспирацию. Некий другой пример был бы таков:

погружают себя в представление становящегося и преходящего растения.

Позволяют в Душе возникнуть образу постепенно становящегося растения, как

оно прорастает из зародыша, как оно развертывает лист за листом, вплоть до

цветения и плода. Затем, опять, как начинается увядание, вплоть до полного

разложения. Достигают постепенно через погружение в такой образ к некому

чувству становления и прехождения, для которого растение есть только образ.

Из этого чувства может затем, если упражнение выдержанно будет продолжено,

образоваться имагинация того превращения, которое лежит в основе физического

становления и прехождения. Желают, однако, прийти к соответствующей

инспирации, тогда должно упражнение делать еще по-другому. Должно вспомнить

собственную Душевную деятельность, которая из образа растения завоевала

представление становления и прехождения. Должно позволить полностью

исчезнуть растению из сознания и погрузить себя только в то, что сами

внутренне сделали. Через такие упражнения только возможно восхождение к

инспирации. Сначала Духовному ученику будет не так легко понять в полном

охвате, как он должен предпослать себя к такому упражнению. Это происходит

из того, что человек, который привык к тому, чтобы позволять себе определять

свою внутреннюю жизнь внешними впечатлениями, тотчас же впадает в

неуверенное и полностью неустойчивое, когда он еще должен развернуть некую

Душевную жизнь, которая отбросила всякую привязку на внешние впечатления. В

некой еше большей мере, чем относительно достижения имагинаций, должен

Духовный ученик быть себе ясным напротив этих упражнений к инспирации, что

он может предпринять их, если он наряду с этим позволит идти все

пред-мероприятия, которые могут вести к уверенности и укреплению способности

суждения, жизни чувства и характера. Затрагивает он эти пред-мероприятия

(Vorkehrungen), то будет иметь он нечто двоякое как результат. Во-первых,

через упражнения он не будет способен терять при сверх-чувственном

созерцании равновесие своей личности; во-вторых, он в то же время усвоит

себе способность действительно исполнить все то, что будет затребовано в

этих упражнения. Напротив этим упражненииям буду говорить только так долго,

они есть трудные, пока еще не усвоили себе некий полностью определенный

Душевный настрой, полностью определенные чувства и ощущения. Тот вскоре

завоюет понимание и также способность для упражнениий, кто в терпении и

выдержке лелеет в Душе такие внутреннние качества, которые благоприятны

зарождению сверх-чувственных познаний. Кто приучил себя к тому, чтобы чаще

заход в свое Внутреннее удерживать так, что ему при этом менее должно делать

то, чтобы раскапывать о самом себе, чем много более тихо в себе сделанные в

жизни опыты упорядочивать и перерабатывать, тот будет много выигрывать. Он

увидит, что обогащают свои представления и чувства, когда приносят один

жизненный опыт в некую взаимосвязь с другим. Он будет замечать, в какой

высокой степени не только узнают новое через то, что имеют новые впечатления

и новые переживания, но также и через то, что старые позволяют работать в

себе. И кто при этом так подходит к работе, что он свои переживания, да даже

свои завоеванные мнения позволяет разыгрываться одно против другого так, как

если он сам со своими симпатиями и антипатиями, со своими личными интересами

и чувствами вообще не был бы при этом, тот будет подготовливать особенно

хорошую почву для сверх-чувственных познанавательных сил. Он будет в

действительности образовывать то, что можно назвать богатой внутренней

жизнью. На что, однако, прежде всего приходится главное, это есть