Рудольф Штайнер

Очерк теории познания Гетевского мировоззрения

мышления, то

последнее тем более должно было бы иметь внутри самого себя такое

содержание, на которое бы оно опиралось. Оно не могло бы мыслить о

предметах, никакого следа которых нельзя было бы найти внутри мира мыслей.

Во всяком случае ясно, что мышление не есть пустой сосуд, но что

рассматриваемое само по себе, оно полно содержания, и это его содержание не

совпадает с содержанием какой-либо другой формы явления.

Г. Наука

11. Мышление и восприятие

Наука пропитывает воспринятую действительность понятиями, постигнутыми

и проработанными нашим мышлением. Она дополняет и углубляет пассивно

воспринятое тем, что сам дух наш своей деятельностью из мрака простой

возможности вознес в свет действительности. Из этого видно, что восприятие

нуждается в дополнении духом, что оно вообще не есть нечто окончательное,

последнее и законченное.

Основная ошибка современной науки в том, что она восприятие чувств

принимает за нечто законченное и готовое. Поэтому она ставит себе задачу это

в себе законченное бытие просто сфотографировать. Последовательным в этом

отношении является, впрочем, только позитивизм, который просто отклоняет

всякий выход за пределы восприятия. Но в настоящее время почти во всех

науках заметно стремление признать эту точку зрения правильной. Такому

требованию в истинном значении слова удовлетворяла бы только такая наука,

которая просто только перечисляла бы вещи, существующие наряду Друг с другом

в пространстве, и описывала бы события, следующие друг за другом во времени.

Естествознание старого стиля ближе всего подходит к этому требованию. Но

новейшее хотя и требует того же самого, однако устанавливает целую теорию

опыта, чтобы при первом шаге, предпринимаемом им в действительной науке,

тотчас переступить через нее.

него отнимают возможность воспринимать в себе самом сущности,

недоступные чувствам. В действительности кроме чувственных качеств должен

существовать еще другой фактор, постигаемый мышлением. Мышление есть

человеческий орган, предназначенный для наблюдения чего-то высшего, чем то,

что дают нам чувства. Мышлению доступна та сторона действительности, о

которой существо, одаренное одними лишь чувствами, никогда не могло бы

ничего узнать. Оно существует не для того, чтобы пережевывать жвачку

чувственности, но чтобы проникать в области, скрытые от нее. Восприятие

чувств дает лишь одну сторону действительности. Другая сторона есть

мысленное постижение мира. Но для нас в первый момент мышление выступает как

что-то, совершенно чуждое восприятию. Восприятие проникает в нас извне;

мышление пробивается изнутри нас. Содержание мышления является нам внутренне

совершенным организмом; в нем все находится в самой строгой связи. Отдельные

члены системы мыслей определяют друг друга; каждое отдельное понятие имеет в

конце концов свой корень в общем целом нашего мысленного здания. На первый

взгляд кажется, как будто отсутствие внутреннего противоречия в мышлении,

его самодовлеемость, делает невозможным никакой переход к восприятию. Если

бы определения мышления были таковы, что им можно было бы удовлетворить

только одним способом, то оно действительно было бы замкнуто в самом себе;

нам невозможно было бы выступить из него. Но на деле это не так. Определения

эти таковы, что им можно удовлетворить различным образом. Но только элемент,

вызывающий это разнообразие, нельзя искать внутри самого мышления. Возьмем,

например, мысленное определение: Всякое тело притягивается Землей; мы тотчас

заметим, что мысль эта может быть выполнена самым различным образом. Однако

это будут различия, недостижимые одним лишь мышлением. Здесь именно и

вступает на свое место новый элемент. Элемент этот есть чувственное

восприятие. Восприятие дает такого рода спецификацию мысленным определениям,

которая мышлением оставлена открытой.

Это та спецификация, в которой нам является мир, когда мы пользуемся