Рудольф Штайнер

Философия свободы (Часть 1)

восприятие единственным

доказательством реальности не только по отношению к бытию вещей, но также и

по отношению к совершающимся процессам. Согласно его воззрению, какая-нибудь

одна вещь может только тогда воздействовать на другую, когда имеющаяся для

чувственного восприятия сила исходит от одной и охватывает другую. Более

старая физика полагала, что из тел истекают очень тонкие вещества и

проникают в душу через наши органы чувств. Видеть эти вещества сами по себе

невозможно лишь вследствие грубости наших внешних чувств по сравнению с

тонкостью веществ. Принципиально за этими веществами признавалась реальность

по той же причине, по какой она признается за предметами чувственного мира,

а именно вследствие их формы бытия, которая мыслилась аналогичной форме

бытия той реальности, что доступна органам внешних чувств.

Зиждущаяся в самой себе сущность идеально переживаемого не считается

наивным сознанием реальной в том же смысле, как и чувственно переживаемое.

Воспринятый 'лишь в идее' предмет до тех пор слывет просто химерой, пока

посредством чувственного восприятия не удается убедиться в его реальности.

Короче говоря, наивный человек требует для идеального свидетельства своего

мышления еще и реального свидетельства внешних чувств. В этой потребности

наивного человека кроется основание и для возникновения примитивных форм

веры в откровение. Бог, данный через мышление, все еще остается для наивного

сознания только 'мысленным' Богом. Наивное сознание требует обнаружения его

при помощи средств, доступных чувственному восприятию. Бог должен явиться

телесно; не тому, о чем свидетельствует мышление, придается значение, а

разве что тому, что божественность доказуется чувственно констатируемым

превращением воды в вино.

Но и само познание наивный человек представляет себе как процесс,

аналогичный чувственным процессам. Вещи оставляют некий отпечаток в душе,

или они испускают образы, которые проникают через внешние чувства, и т. д.

То, что наивный человек может воспринимать внешними чувствами, он считает

действительным, а то, о чем он не имеет такого восприятия (Бог, душа,

познавание и т.д.), это он представляет себе по аналогии с воспринятым.

Когда наивный реализм хочет обосновать науку, он способен видеть ее

только в точном описании содержания восприятий. Понятия являются для него

только средствами к этой цели. Они служат для того, чтобы создавать

идеальные отображения для восприятий. Для самих вещей они ничего не значат.

Реальным наивный реалист считает только индивидуальные тюльпаны, которые

видимы или могут быть видимы; единая идея тюльпана считается им абстракцией,

нереальным мысленным образом, который составила себе душа из общих всем

тюльпанам признаков.

Наивный реализм с его основным положением о действительности всего

воспринятого внешними чувстнами опровергается опытом, который учит, что

содержание восприятий носит преходящий характер. Тюльпан, который я вижу,

действителен сегодня; через год он окажется исчезнувшим в небытие. То, что

сохранилось, - это род тюльпана. Но для наивного реализма этот род является

'лишь' идеей, а не действительностью. Тактгмхобразом это мировоззрение

оказывается способным только на то, чтобы видеть появление и исчезновение

своих действительностей, между тем как сохраняется в противоположность

действительному то, что, по его мнению, недействительно. Поэтому наивный

реализм должен признать наравне с восприятиями еще и нечто идеальное. Он

вынужден принять в себя сущности, которые он не может воспринять органами

внешних чувств. Он находит для себя выход в том, что мыслит форму их

существования по аналогии с формой существования чувственных объектов.

Такими гипотетически принятыми реальностями являются невидимые силы,

посредством которых действуют друг на друга чувственно воспринимаемые вещи.

Такова наследственность, продолжающая действовать за пределами индивидуума и

служащая основанием, в силу которого из одного индивидуума развивается новый

и сходный с ним, чем и поддерживается род. Таково пронизывающее органическое

тело жизненное начало, душа, для которой в наивном сознании всегда можно

найти понятие, образованное но аналогии с чувственными реальностями, и

такова, наконец, божественная сущность наивного человека. Деятельность этой