Джеймс Редфилд

Селестинские пророчества (Часть 2)

голову мысли о вас. --

он многозначительно посмотрел на меня. -- Я понял, что вы появитесь.

-- Как замечательно, что вы здесь, -- сказал я. -- Вы слышали о том,

что произошло на Селестинских развалинах?

-- Да, -- ответил падре Карл. -- Я говорил немного с падре Санчесом.

Его продержали здесь один день, а потом куда-то увезли.

-- С ним все в порядке? Что с ним произошло? Его собираются посадить в

тюрьму? Он что-нибудь знает о судьбе остальных?

-- О наших знакомых никаких сведений у него не было, а что касается его

самого -- не знаю. Тактика властей заключается в том, чтобы разыскать и

уничтожить все списки Манускрипта. А потом представить все это

грандиозной

мистификацией. Всех нас, насколько я понимаю, собираются полностью

дискредитировать, однако кто знает, как они в конце концов поступят с

нами.

-- Ну а списки Добсона? Первое и Второе откровения, которые он оставил

в Штатах?

-- Они уже в Перу, -- ответил падре Карл. -- Падре Санчес рассказал,

что тайные агенты перуанского правительства разнюхали их

местонахождение и

выкрали их. Такое впечатление, что эти агенты повсюду. Они с самого

начала

знали о Добсоне и о вашей приятельнице Чарлин.

-- И вы считаете, власти стремятся к тому, чтобы не осталось ни одного

списка?

-- Если какой-нибудь и удастся спасти, я буду считать это чудом.

Я отвернулся, чувствуя, как снижается уровень моей заново обретенной

энергии.-- Вы понимаете, что это означает? -- спросил падре Карл.

Я взглянул на него, но ничего не сказал.

-- Это означает, -- продолжал он, -- что каждый из нас должен в

точности запомнить, о чем говорится в Манускрипте. Вам с Санчесом не

удалось

убедить кардинала Себастьяна отдать вам древнюю рукопись, но вы

задержали

его на время, достаточное для того, чтобы Девятое откровение было

понято.

Теперь нужно, чтобы о нем узнали. Этим и придется заняться вам.

Выслушав слова священника, я ощутил, что он оказывает на меня давление,

и во мне проснулась ролевая установка замкнутости. Я откинулся на

спинку

скамьи и отвернулся, отчего падре Карл рассмеялся. В это мгновение мы

заметили, что за нами наблюдают несколько служащих резиденции.

-- Послушайте, -- быстро заговорил падре Карл. -- С сегодняшнего дня

откровения придется передавать из уст в уста. Каждый, кто выслушает эту

весть и осознает, что эти откровения истинны, должен передать эту весть

любому, кто готов ее принять. Приобщение к энергии -- это то, к чему

люди

должны быть открыты, о чем нужно рассказывать, ожидать этого. Иначе все

человечество может прийти к тому, что смысл жизни -- в обретении власти

другими и в эксплуатации нашей планеты. Если мы опять вернемся к этому,

не выжить. Мы должны сделать все возможное, чтобы разнести эту весть по

миру.

Я заметил, что из здания вышли два чиновника и двинулись в нашу

сторону.

-- И вот еще что... -- добавил падре Карл вполголоса.

-- Что? -- откликнулся я.

-- Падре Санчес говорил, что Хулия упоминала о Десятом откровении. Оно

еще не найдено, и никто не знает, где оно может быть.

Чиновники были уже совсем рядом.

-- Мне приходили мысли о том, что они собираются отпустить вас. Может

статься, что вы остаетесь единственным, кто сможет заняться его

поисками.

В эту секунду наш разговор был прерван, и меня повели к зданию.

Улыбающийся падре Карл махал мне рукой и говорил что-то еще, но я уже был не

в состоянии что-либо воспринимать. Как только он заговорил о Десятом

откровении, я оказался поглощен мыслями о Чардин. Почему она мне

вспомнилась? Какая связь между ней и Десятым откровением?

Чиновники настоятельно предложили мне собрать то немногое, что у меня

было из вещей, и следовать за ними ко входу в резиденцию, где ждала

правительственная машина. Оттуда меня доставили прямо в аэропорт, где мы

поднялись наверх, на посадку. Там один из чиновников, деланно улыбаясь,

бросил на меня взгляд из-за толстых стекол очков. Передавая мне паспорт и

билет на самолет в Штаты, он уже не улыбался...

А потом по-английски с жутким перуанским акцентом сказал, чтобы я

никогда, никогда не возвращался.

Конец.