Всеслав Соло

Переодетые в чужие тела (Часть 1)

немного... Усталость накопилась... Перепутал,

в какую сторону открывать.

-- Понятно, -- отчеканил молодой человек, -- так может, я приду в

следующий раз?

-- Надо всегда жить настоящим моментом, Миша.

-- Ясно. Остаемся. Только... -- наигранно сконфузился молодой человек и

снова кивнул головой в сторону входной двери.

-- Что такое? -- обеспокоился профессор, -- что-нибудь не так?

-- Замок, -- сказал Миша. -- Смогу ли я потом... обратно выйти через

эту дверь, -- улыбнулся он.

-- Выйти-то всегда можно, -- улыбаясь в ответ, сказал хозяин квартиры,

-- но, смотря в какой, так сказать, ипостаси, -- и он лукаво заглянул в

Мишины спокойные глаза.

-- О чем это вы, Василий Федорович? -- ровно и уверенно спросил Миша.

-- Ну, есть возможность выйти в хорошем настроении, в плохом, что не

желательно, а можно и не выйти вовсе, -- объяснился в игривом тоне

профессор.

-- Вы что, мне предлагаете у вас остаться жить?

-- Человек никогда не предлагает -- он делает лишь то, что вынуждают

его производить обстоятельства его жизни. Они и предлагают.

-- По-моему, подобные обстоятельства от-сутствуют.

-- Сейчас да. Но в жизни всякое бывает, молодой человек... -- задумчиво

проговорил профессор, выдержал паузу, и как только гость хотел было что-то

сказать, профессор, тут же обеспокоенно и гостеприимно снова заговорил. --

Снимайте обувь здесь, одевайте тапочки, вот они, и проходите в кухню. Она у

нас, слава Богу, нормальных размеров, а я сейчас, -- словно отдал

распоряжение он и, быстро удалился в свой кабинет и оттуда уже, выглянув на

мгновение, добавил. -- Если хотите помыть руки -- свежее полотенце и мыло

там, в ванной, -- но выглянув еще раз, выкрикнул уже скрывшемуся молодому

человеку за поворотом прихожей, ведущем в сторону кухни. -- Да! Свет в

ванной! Его выключатель за кухонной дверью!

-- Спасибо! Я уже разобрался самостоятельно! -- откликнулся приглушенно

Миша. Послышался шум воды.

Аршиинкин-Мертвяк задумчиво остановился у рабочего стола в своем

кабинете. Никогда еще в своей жизни он не волновался так. Он чув-ствовал

себя человеком, идущим по минному полю, и хотя в руках этого человека и была

карта расположения мин, все равно -- жутко и страшно. Приходится каждый свой

шаг вымерять по карте, и только бы не оказалось ошибки на ней!

Если бы неделю назад... Он давно бы уже вы-проводил, да что там

выпроводил -- ни за что бы не пригласил этого молодого человека к себе

домой! Но теперь многое меняется.

Профессор изо всех сил собирался с духом. Еще днем, до встречи с Юсман,

ему казалось, что все так безоблачно и совершенно в задуманном. Но сейчас...

'Надо взять себя в руки. Сосредоточиться надо', -- определился он в

своих мыслях, но неуверенность в положительном исходе продолжала корчить

профессору выразительные рожи, она искушала его фантазию и

омерзи-тельно-страшные чувственные картины увязали в его оскаленной душе, и

Василий Федорович все жевал и пережевывал уродливые предположения на

будущее...

Миша теперь уже сидел на жесткой деревянной табуретке в кухне у окна и

равно душно перелистывал один из номеров журнала 'Путь от себя', который

попался ему на глаза оброненным на пол. И вдруг:

-- Ну, и что читаем? -- неожиданно услышал он.

Молодой человек тут же оторвал глаза от журнала.

-- Юля?.. -- озадачился он. -- Меня пригласил ваш отец, -- оправдал он

свое одиночество на кухне.

-- Да уж понятно, что вы не сами забрались, -- улыбчиво подытожила

девушка. -- А папа где? -- поинтересовалась она.

-- Насколько я понимаю -- в кабинете, -- ответил молодой человек, --

обещал скоро быть. Я не помешаю вам здесь? -- в свою очередь спросил и он у

девушки.

-- Нисколько. Я сейчас приготовлю чай.

-- Вам помочь?

-- Гость обязан пить чай, а не угощать! -- парировала предложение

девушка.

-- Извините за поведение, нарушающее статус гостя, -- улыбнулся молодой

человек.

Ничего страшного. Я этого пока не заметила.

Девушка поставила на плиту небольшой ни-келированный чайник, ловко

извлекла из холодильника кусочки торта, уложенные на мелкой расписной

тарелке и, поставив ее посредине кухонного стола, села напротив молодого

человека тоже на табуретку.

Все это время молодой человек похоже теперь углубленно вчитывался в