Всеслав Соло

Переодетые в чужие тела (Часть 1)

не являлось, как я

догадываюсь...

-- Отец предложил вам жениться на мне?

-- Да, -- сказал молодой человек и озадаченно обронив заметно

взволнованную паузу, уточнил -- то есть нет...

-- Так что же?

-- Василий Федорович намекнул мне об этом...

-- Я не думаю, что нам необходимо больше встречаться, -- коротко

сказала девушка.

Она сразу же ушла.

Уличные фонари будто косились на молодого человека, небрежно освещая

переулок напря-женными клочьями света. Ее каблуки отстучали вниз по

лестнице. Лестница увела девушку в ла-биринты метро.

Гости

Это происходило около двух часов дня, того самого дна, который

ознаменовался началом...

-- Миша, мне некого было больше пригласить, кроме вас, -- наспех

объяснился перед мо-лодым человеком профессор. -- Извините.

-- Что произошло, Василий Федорович?

-- Я все объясню, не волнуйтесь.

-- Почему именно здесь, в этом переулке и такая спешка встречи? Ничего

не понимаю. Че-стное слово, Василий Федорович. Что-то случилось невероятное?

-- Погодите, Миша, с догадками! -- бегло остановил молодого человека

Аршиинкин-Мертвяк. -- Скажите: вы помните тот журнал?

-- Какой? Их бесчисленное множество!

-- Тот самый, который вы невзначай почи-тывали у меня на кухне, в тот

вечер, помните?

-- Ну, помню, был какой-то журнал, -- сказал Миша. 'Ерунда какая-то,

причем тот журнал', -- подумал он про себя.

-- Пожалуй, не название журнала меня привело сюда, а название его

статьи, 'Обратная сторона' -- помните?

-- Что-то припоминаю... -- задумался нена долго молодой человек, --

кажется, там описы-валась какая-то фирма, которая реабилитировала, или

что-то вроде этого, мужеподобных и наоборот -- в нормальных, кажется, путем

исправ-ления психики. Но причем здесь статья? -- озадачился еще больше

молодой человек.

-- Правильно, -- тут же согласился профессор,--и статья не причем, но

фирма! Вы помните мой коротенький спор с Юлей по поводу содер-жания работы

'Обратной стороны'?

-- Не припоминаю в деталях, но в общих чертах да.

-- Понимаете, Миша... Как бы вам это правильнее объяснить... Я долго

выискивал возможность попасть в эту фирму, потому как, меня, как

профессионала, плюс нарекания дочери, весьма заинтересовала правильность,

если хотите, со-циальная юридичность в подобной форме ре-шать сложнейшую

проблему. 'Обратная сто-рона' -- довольно труднодоступная фирма для человека

с улицы, не пораженного болезнью по-ла. Но, все-таки, мне удалось, буквально

двумя часами назад, договориться о встрече с ее пред-ставителем. Понимаете?!

-- То, что вы договорились о встрече и вашу заинтересованность -- я

понимаю, Василий Федорович, но!

-- Какой вы недогадливый, Миша! -- заботливо похлопал по плечу молодого

человека про-фессор (если бы молодой человек оказался по-внимательнее, то он

бы обязательно заметил, что профессор сейчас нервничает, то и дело искоса

поглядывает по сторонам и будто недоверчиво ощупывает собственные кисти рук,

словно проверяя принадлежат ли ему они, его ли это руки), -- помните

предостережения Юли?

-- Не помню.

-- Она говорила, что если могут избавить кого-то от психического неуюта

-- прибывать в теле мужчины, но страдать желанием иметь обличие женщины и

наоборот -- то есть, помочь обрести общепринятое сознание себя, то есть,

полная или приличная вероятность, соблазн, лазейка и для обратного эффекта!

-- Хорошо! Возможно это так, но я все равно ничего не понимаю, Василий

Федорович. Что должен делать я? Ворваться в фирму и потребовать, чтобы вас

туда пропустили, так вы уже договорились об этом. Может мне необходимо их

побить, но...

-- Это уже ближе, но бить никого не надо, Миша. Я вас очень прошу, --

профессор взглянул на часы,-- через пятнадцать минут мне на-значена встреча,

сопроводите меня в эту фирму.

-- Телохранителем? Что же вы сразу не сказали. Это нетрудно, но что вам

бояться, Василий Федорович, это же вполне официальная фирма.

-- Так-то оно так, но 'Береженого -- Бог бе-режет' -- как говорится.

-- Боитесь, профессор?

-- В себе я уверен, но Юлины фантазии, при-знаться, немного навеивают

на меня некоторые сомнения, а потом, такая труднодоступность! Остается

думать, что в жизни всякое бывает.