Всеслав Соло

Скоморох или Начало Магии (Часть 1)

-- спросил Корщиков как ни в чем не

бывало.

-- Да, -- робко ответил я...

И тут в нашу комнату кто-то постучал.

-- Извините, я пойду открою, -- сказал Саша.

Хлопнула дверь. Из-за разноцветной шторы в комнату вошла

молоденькая девушка. Она подмигнула малышу на диване, и тот

улыбнулся. Девушка в сопровождении Корщикова подошла ко мне.

-- Это Сережа, -- сказал Корщиков ей.

Я встал с кресла. Девушка протянула мне руку:

-- Оля, -- сказала она.

-- Моя жена, -- добавил Саша.

От Корщикова я возвращался очень поздно. Уже было далеко

за одиннадцать, когда я сел в троллейбус. В салоне находилось

десятка полтора человек. Все сидели. Я закомпостировал талон и

уселся к окну напротив средней двери. Колеса, как резиновые

мячи, жестко пружинили на многочисленных выдолбинах когда-то

заасфальтированного узенького переулка. Троллейбус раскачивался

на ходу и гремел всем своим железным телом. Вдруг мой взгляд

обнаружил знакомое для меня лицо сидящего впереди пассажира. Я

его сразу же узнал. Правда, узнал чисто визуально, имя не

помнил. Это был парень лет тридцати, коротко подстриженный и,

по-моему, слегка навеселе. Он сидел полубоком.

Настроение у меня было великолепное. Я ощущал его всем

телом. Я не мог удержаться, и мое лицо осветилось улыбкой. И

дернуло же меня!

-- Что ты улыбаешься? -- обратился он ко мне и полностью

развернулся через плечо в мою сторону лицом так, что чирканул

своим носом меня по щеке.

Я не придал этому значения, немного подался назад,

пристально рассматривая парня.

-- Привет, -- сказал я совершенно беззаботно.

-- Напомни, откуда я тебя знаю? -- спросил парень голосом,

ничего хорошего не обещающим. -- Мне твоя физиономия знакома!

И тут меня осенило, но и настроение упало:

-- Мы с тобой в молодости были знакомы по Тарасу. Я друг

Тараса, -- и я осекся, сказав это.

-- Друг? -- как-то пренебрежительно передразнил парень

меня.

-- Да, когда-то мы дружили, -- неохотно проговорил я.

-- Друг, -- прошипел парень, -- а ты знаешь, где сейчас

Тарас? -- Парень словно требовал от меня этого знания. Слов ему

показалось мало, и он всем телом навалился на железный поручень

кресла, перевесился через него ко мне и уперся своим лбом в мой

лоб.

-- Да, он сидит, -- постарался ответить я как можно

спокойнее, -- сядь, пожалуйста, на свое место, -- попросил я,

-- на нас люди смотрят...

Парень неохотно сел на место, но ненависть шевелила его

черные зрачки, и он казался почти безумным. 'Нет, он не пьян,

он обкурен', -- подумал я, и у меня все содрогнулось внутри.

Скотский страх выпарил из меня всю радость без остатка.

-- А ты почему не сидишь?! -- заорал парень.

-- Собственно говоря, почему я должен сидеть? -- словно

оправдывался я. -- Плохого я ничего не делал...

-- Но ты же друг!! -- опять заорал парень.

Я видел, как некоторые пассажиры искоса поглядывали на

нас, другие отводили свои взгляды, словно ничего не замечали и

не слышали. Страх одиночества и беспомощности овладел мною. Лет

пять назад я стоял на загородной станции электрички и вот также

отводил свои глаза. На платформе было человек четыреста, не

меньше, и никто, в том числе и я, не помешали избивать цепями

группе пьяных оглоедов из местной деревушки одногоне

понравившегося им подростка.

Одиночество, одиночество! Мы стремимся к нему и от него

погибаем часто...

-- Но ты же друг?! -- напомнил о себе парень. Он, видимо,

уже почувствовал, что я боюсь, и теперь, успокоившись,

продолжал издеваться.

-- Да, я был его другом, но это было лет пятнадцать назад,

-- взволнованно заявил я.

-- Я тебя научу ценить друзей, -- говорил и скалился

парень, -- Тарас там сидит, а ты здесь, на воле -- сука!

-- Ну, ладно, я сейчас выхожу, -- как бы извинился я.

-- Я тоже выйду с тобой, -- предупредил он.

-- Зачем? -- спросил я.

-- А мы сейчас выйдем и подеремся!

-- Не пойму, за что драться? -- недоумевал я.

-- А я тебе морду набью! -- настаивал парень.

-- За что? -- поразился я, и страх все больше овладевал

мною. Парень был на голову выше меня, мускулист, и потом это

безумие в глазах! Мало ли что у него на уме!

-- Я тебя узнал, -- ехидно усмехнулся он. -- Ты -- Китаец!

-- Я никогда не был Китайцем, -- возразил негромко я.