Всеслав Соло

Скоморох или Начало Магии (Часть 1)

не проведешь просто так, ловкачи!.. Представляю себе:

как только я тебе все это выложу, так ты сразу же меня и

отправишь в психиатрическую... Нет уж!.. То, что я подслушал

телефонный разговор Зои Карловны и твой с Купсиком, -- я не

докажу, а этого тебе и надо!.. Так вот почему дверь в кабинет у

меня была приоткрыта, когда Зоя Карловна разговаривала, чтобы

мне слышно было! И ты вел переговоры с Купсиком, опять же,

чтобы я слышал!.. С ума меня хотите свести, списать, мешаю

вам!.. Как же! Еще бы!.. Тьма всегда устрашает свет!.. В темной

комнате даже зажженная спичка -- опасность, ее тут же обступают

страшные чудища теней!.. Нет уж!.. Я не настолько глуп, чтобы

поддаться на твою дьявольскую авантюру, Остап Моисеевич!.. Но

насторожить я тебя все-таки сейчас насторожу!.. Ты правильно

заметил, Остап Моисеевич, -- я образованный человек!..'

-- Да, ваше отделение милиции, -- заговорил я, -- несет

свою службу исправно!

-- Стараемся! -- отметил Остап Моисеевич.

-- Конечно стараетесь, -- подтвердил я. -- Еще бы!.. Если

и вы лично, начальник отделения милиции, бдительно, в свое

свободное время продолжаете работать, извините, сыщиком, даже у

Долланского...

-- Позвольте! -- будто припоминая, воскликнул Липкин, и от

волнения облизал свои припухшие губы, как и там, в спортзале у

Долланского. -- Вы тоже ходите заниматься?! -- спросил он.

'Ну... Отродье!.. И притворяться же умеет!..' -- подумал я.

-- Да, -- торжествующе подтвердил я слова Остапа

Моисеевича.

-- Так... -- сказал он, обращаясь ко мне, -- вы принесли

положенные документы? -- Видимо, он продолжал вынуждать меня

прийти в ярость, в раздражение. Он думал, что я сорвусь, и он

все же, разведя руками в непонимании, наберет телефонным диском

задуманные 03.

-- Вот они, -- ответил я, полез в карман и вытащил бумаги.

-- Хорошо! -- недовольно подытожил Липкин. -- Идите

сейчас, пожалуйста, с Васильевым, -- и он бросил короткий,

ножевой взгляд на молчаливого следователя и снова обратился ко

мне и добавил, -- и сдайте эти документы ему.

Васильев усиленно посмотрел мне в глаза, будто завуч на

провинившегося ученика в присутствии директора школы.

-- И все же, -- настойчиво сказал я, -- я недоволен вашими

действиями и считаю мх противозаконными!..

-- Скоро, очень скоро все, что вы задумали, -- сбудется!

-- сказал Липкин.

-- Не понял... -- озадаченно возмутился я, -- что

сбудется?

-- Читайте последние постановления партии и правительства,

-- то ли съязвил, то ли неумело пошутил Остап Моисеевич. 'Ну,

это уже слишком, -- подумал я. -- Какая тупая наглость!.. При

чем тут партия, постановления и правительство?! Абсурд или

очередная уловка? В дураках меня хочет выставить!'

-- А вы сегодня будете у Долланского? -- неожиданно даже

для самого себя спросил я. Остап Моисеевич помолчал... Васильев

тем временем уже вышел из кабинета. Я оказался один на один с

Липкиным.

-- Советую вам не уходить отсюда в таком настроении, --

будто о чем-то предупредил меня Липкин и состроил дружелюбную

физиономию.

-- А что может случиться? -- поинтересовался я.

-- Всякое может произойти, -- ответил Остап Моисеевич и

добавил: -- Птицы -- великолепное зрелище, не правда ли?

-- Да... -- вслушиваясь и анализируя, произнес я.

-- Всегда хорошо, что в меру хорошо! -- сказал Остап

Моисеевич.

-- Не понял? -- насторожился я.

-- Дело в том, что если птицы очень большие, то они могут

и заклевать насмерть! -- заключил Липкин.

-- Это предупреждение? -- спросил я.

-- Это размышления вслух, -- ответил Остап Моисеевич и

снова гадко улыбнулся. Я вышел из кабинета. Поднялся к

Васильеву, отдал ему документы и молчаливо покинул мрачное

здание законности. На улице, сразу же напротив отделения

милиции, находилась бочка с пивом на колесах. Возле нее стоял

Остап Моисеевич. Он залпом сдул одуванчик пены со своей кружки

и начал пить прозрачно-коричневый настой из нее, искоса

провожая меня брезгливым взглядом. Я свернул за угол...

Прямо в автобусе я решил проехать свою остановку, выйти на

конечной и направиться в церковь! Так я и сделал.

Метрах в ста от храма за мной увязался какой-то цыганенок лет

девяти-двенадцати на вид. Я шел очень быстро, а он перебирал